– А не мог бы ты покороче, тля трюмная! – взревел боцман. – Быстро к шлюпке! Переправишь капитана на «Короля Франциска». Кстати, нужен еще один. Ты, Парижанин, когда-нибудь?..
– Н-никогда, – честно признался Рой.
– Мерзавцы! Нет у них большей радости в этой жизни, чем утопить своего любимого капитана, – взъярился боцман. Однако Рой уже заметил, что и возмущение, и ярость боцмана никогда не порождали у него истинной злости. Было в его словах, в его многозначительно-ироническом «бездельники», что-то дружественное, почти отцовское. – Хорошо, тобой, Парижанин, я еще займусь, ты у меня станешь лучшим гребцом французского флота. – Эй, ты, тля трюмная! – тотчас же обратился к седобородому матросу, лицо которого было так испещрено глубокими черными морщинами, что потеряло человеческий облик. – Ты-то не станешь утверждать, что впервые садишься в шлюпку?!
– Прикажи, боцман, и мы корабль этот поведем на веслах.
– В шлюпку! Вместе с этим, – ткнул пальцем в сторону Виктора. – Капитана – на флагманское судно. А с тобой, бездельник, – вновь обратился он к Рою, – мы еще повеселимся… и на парусах, и на веслах. Ты у нас действительно станешь лучшим гребцом королевского флота. Это я тебе говорю – лучший из королевских боцманов.
Увидев, что Кашалот нашел ему замену, Рой мысленно перекрестился. Знать его в лицо адмирал де Роберваль, конечно, не мог. Но все же предстать перед ним, пусть даже под другим именем, д’Альби почему-то не хотелось. Предпочитал держаться подальше.
Все шесть кораблей шли теперь за флагманом-вожаком, как растерзанный ураганом журавлиный клин. Каждый из них казался Рою спасительным островком жизни посреди губительного океана. Шевалье уже явственно чувствовал тоску по земле, по Парижу… Он уже понял, что, нанявшись на корабль, совершил чудовищную ошибку. Ему, конечно же, следовало проучиться еще год, попрактиковаться у знающего хирурга и пойти служить в армию. Или же уехать в Италию и поступить в какой-нибудь госпиталь.
«Не твоя эта стихия – море, – молвил, словно приговор самому себе зачитал, Рой д’Альби, когда, вслед за шлюпкой, отчалившей от «Нормандца», такие же шлюпки – каждая с капитаном и двумя гребцами – стали отчаливать от «Дракона», «Ла Рошеля», «Норда», «Сен-Жермена». – Еще недавно, как только состоялось твое обручение с Маргрет, тебе казалось, что все, о чем ты только мог мечтать, свершилось: тебя полюбила красивейшая и знатнейшая девушка Франции; ты считаешься лучшим студентом медицинского факультета, впереди тебя ждет семейная жизнь с состоятельной супругой, медицинская практика в высшем свете, слава знаменитого лекаря, поездки по другим странам… И вдруг все это превращается в океанский мираж. Ты оказываешься на корабле, идущем непонятно куда и зачем, среди всякого корабельно-портового сброда, у которого нет и не может быть иной судьбы, нежели судьба вечного скитальца морей; при этом ты потерял лучшую из женщин, каковую только могла послать тебе судьба…»