заводись, не заводись, не заводись, повторяю про себя. Я перевожу взгляд на потолок и
пытаюсь на нем сосредоточиться...
Прямо над смотровым столом висит отвлекающий плакат. Почувствовав руки Люка на
своей груди, из меня вырывается смешок.
— Извини, у меня холодные руки?
— Нет, они идеальны,— ляпнула я не подумав. Кажется, я заметила ухмылку на его лице, прежде чем снова уставиться на плакат.
— Плакат,— указываю свободной рукой вверх. Мне кажется забавным наличие
отвлекающего плаката. Похоже, что он должен отвлечь меня от того, где я нахожусь. Или
он мотивирует меня оставаться на столе? Я снова хихикаю. Запрокинув голову, Люк тоже
смотрит на плакат.
Дерьмо. У меня затвердели соски? Это нормально? Он не делает ничего эротического, но
его ладони все еще на моей груди. Да, соски у меня затвердели. Его пальцы плотно
охватили мои груди со всех сторон. Он выводит круги вращающими движениями, слегка
пощипывая соски. Я вынуждена подавить стон. От его рук мне становится хорошо.
Уверена, что не должно быть так приятно, но ничего не могу с собой поделать. Люк
поправляет бумажную накидку и обходит стол.
Вероятно, мне следует перестать думать о нем как о Люке и начать думать как о докторе
Миллере. Я подавляю еще один смешок. Я думала, что он банкир или адвокат, который
носит дорогие костюмы и стильные галстуки. Долбанный гинеколог. Ни одна из моих
фантазий о Люке не оканчивалась подобным образом. Теперь, возможно, будут. Как ни
странно, сейчас, я возбуждена.
Главный акушер, сказала Мари. Что, подразумевает и хирургию, наверное. Ну, я не
ошиблась, предполагая, что у него волшебные руки. Я вспомнила, как много раз
мастурбировала, представляя, что Люк трогает меня и почувствовала прилив тепла между
ног. Неправильно. Это так неправильно. Кто возбуждается на приеме у врача?
Люк одевает резиновые перчатки на свои идеальные руки. Они темно-синего цвета и это
отвлекает меня. Разве по телевизору не показывают, что они белые? Почему я думаю об
этом сейчас?
— Софи, мне нужно, чтобы ты передвинулась на самый край стола и поместила ноги на
держатели.
Я смотрю на Мари. Она все еще сидит, уткнувшись в книгу по домоводству. Соскользнув к
краю стола, подумала, достаточно ли я влажная, чтобы он это заметил. Существует ли
норма влажности, для подобной ситуации?
— Еще немного, к самому краю. Теперь хорошо.
Мое сердце заколотилось. Он, может и горяч, но происходящее уже за гранью неловкости.
Сложив руки на груди, я начала покручивать пальцами. В комнате слишком тихо.
— Так ты главный врач отделения? В больнице? Медсестра упоминала, что ты здесь