– Да, это я, – сказал Леня, отодвигая стул. – А вы…
– Меня зовут Виктория Андреевна Вострикова.
– Слушаю вас, Виктория Андреевна, – тут по закону жанра Леня должен был приветливо улыбнуться, но – странное дело! – у него тоже не получилось.
Женщина была некрасива на любой, самый невзыскательный взгляд. Очень худая и плоская как доска, жидкие волосы тускло-мышиного цвета, очки без оправы, отчего глаза, и без того небольшие и неяркие, казались совсем бесцветными. Макияж если и был, то ничуть этому лицу не помогал. Одета она была в какую-то бесформенную серую кофту и слишком свободные брюки.
– Дело в том… – казалось, она с трудом разлепила узкие губы, – мое дело заключается в следующем… Я хотела бы… Простите меня, я очень волнуюсь!
– Незачем волноваться, – Леня сделал над собой явственное усилие и приветливо улыбнулся.
То есть ему так показалось, поскольку, если бы его улыбку увидела не Лола, нет, а просто соседка по площадке, она и то мигом уверилась бы, что Леня нездоров и тут же продиктовала ему номер телефона своего стоматолога. Лола же, увидев такое Ленино лицо, не стала бы тратить время на расспросы, а мигом поставила бы перед своим компаньоном огромную кружку крепкого свежезаваренного чая и, открыв холодильник и все кухонные шкафчики, стала метать на стол все их содержимое – от палки полукопченой колбасы до песочного печенья и шоколадных конфет.
– Так я слушаю вас очень внимательно, – повторил Леня, – вы не стесняйтесь.
– Вы уж извините, но начать нужно издалека. – Женщина, видно, собралась с мыслями и села поудобнее.
Как раз появилась официантка, и Леня махнул ей, чтобы принесла два кофе-эспрессо. Вот не собирался он с этой дамочкой обедать и беседовать о разных материях. И уж тем более флиртовать за обедом. Ну не получится с ней легкая беседа. Где-то в глубине души мелькнула мысль, что хорошо бы с ней распрощаться прямо сейчас, не тратя времени и сил на бесплодные разговоры. Но Леня тут же себя одернул – он все-таки на работе, где не место личному. И в конце концов, даже к лучшему, что она такая уродина, ничто не будет его отвлекать от дела.
Принесли кофе, Леня положил в него две ложки сахару и долго размешивал ложечкой, исподволь поглядывая на свою визави. Она же отхлебнула кофе несладкий и даже не поморщилась. Да, такую и отвар лебеды не возьмет…
Женщина сняла очки и протерла их салфеткой, лицо ее без очков стало каким-то беспомощным, и Леня, собираясь уже строго предупредить, чтобы начинала, наконец, излагать свое дело, потому что время у него не казенное, удержал свой порыв.