— Уж лучше бы, Паша, вы собирали свои фашистские деньги. То бишь марки.
— Вы не патриоты! — разгневанный Гусь бросил трубку.
— Как они намерены восстановить железный занавес? — конвульсивно сглотнул я. — Никакого спецназа с десантом не хватит.
— Я думаю, они начнут с тотального сожжения всей наличности.
— Тогда народ осатанеет. И сожжет их самих.
— Как Жанну д'Арк?
— Или Джордано Бруно.
Рябов тщательно затушил бычок в латунной пепельнице, изготовленной умельцами из авиационного патрона.
— Даже не знаю, что тут сказать. Возможно, Гусь с Абрамкиным и правы. Все гениальные идеи всегда встречают на Руси жесткое сопротивление. Вспомните, как в эпоху Петра Великого трудно приживалась в русских деревнях картошка.
Конечно, с сыщиком можно было бы и поспорить. Сказать, мол, Петру Первому несправедливо приписывают все достижения. И флот он построил, и окно в Европу прорубил, и засадил от Владивостока до Калининграда все картошкой.
Флот же в Архангельске был и до него. Окно в Европу давно уж прорублено. Вспомните хотя бы путь из варяг в греки, во времена Великого Новгорода. Именно Ивану Грозному мы обязаны появлению рассыпчатой и аппетитной картошки. Да какой смысл в полемике? Не лучше ли подождать? Пусть сама жизнь подскажет, как нам действовать.
4.
События же развивались так…
Были отменены все международные рейсы отечественных самолетов и поездов. У Лобного места сожжено еще сорок КАМАЗов русской наличности.
Народ же судорожно драпал за кордон.
Улетали на авиалайнерах стран, с коими Абрамкин еще не успел разорвать дипотношений. Уплывали на надувных матрацах в Стамбул и Аляску. Звериными тропами уходили в Грузию, Афганистан и кочевую Монголию.
К концу чудного лета на бескрайних просторах от Владивостока до Калининграда осталась лишь горстка людей. В основном, понятно, старики и старушки, ярые патриоты, слабоумные, мечтатели-идеалисты и кремлевская вертикаль, которая свято верила, что в стране еще есть чем поживиться.
Мы безотлагательно с Рябовым были вызваны в Кремль.
Диспозиция примерно такая же, как и в прошлый раз. Спасская башня. Овальный кабинет. Я с сыщиком и президент РФ с Павлом Гусем.
— Что происходит? — вскрикнул Абрамкин. — Неужели реформа чипизации накрылась медным тазом?
Павел Гусь кусал тонкие губы:
— У нас еще остались кой-какие человечьи ресурсы.
— Ты бредишь… — пробормотал Абрамкин.
— А монголы с китайцами? Они к нам, ой как, просятся?! Просто роют копытами.
Рябов погладил тайную кобуру именного браунинга:
— Согласятся ли эти люди с раскосыми и жадными очами работать бесплатно?