|
| Privately Father Ralph preferred the giant pepper trees which shaded all these outbuildings and their attendant activities to the ghost gums of the main house. | Все эти постройки и связанные с ними работы укрывала тень исполинских перечных деревьев - в душе отец Ральф предпочитал их бледным эвкалиптам, стражам Большого дома. |
| Pepper trees were dense with pale-green fronds and alive with the sound of bees, just the right lazy sort of foliage for an Outback station. | Густая листва перечных деревьев, такая светлая, звенящая неумолчным жужжаньем пчел, таит в себе что-то благодушно-ленивое и как нельзя лучше подходит для фермы в недрах Австралии. |
| As Father Ralph parked his car and walked across the lawn, the maid waited on the front veranda, her freckled face wreathed in smiles. | Отец Ральф поставил машину и пошел к дому, а с веранды уже сияло широчайшей улыбкой ему навстречу осыпанное веснушками лицо горничной. |
| "Good morning, Minnie," he said. | - Доброе утро, Минни, - сказал он. |
| "Oh, Father, happy it is to see you this fine dear mornin'," she said in her strong brogue, one hand holding the door wide and the other outstretched to receive his battered, unclerical hat. | - Доброе утречко, ваше преподобие, да как же приятно вас видеть в такой славный денек! -Выговор у нее был самый ирландский. Одной рукой она распахнула перед гостем дверь, другую заранее протянула за его потрепанной, совсем не подобающей сану шляпой. |
| Inside the dim hall, with its marble tiles and great brass-railed staircase, he paused until Minnie gave him a nod before entering the drawing room. | В просторной полутемной прихожей, где пол выложен был мраморной плиткой и поблескивали медные перила широкой лестницы, отец Ральф помедлил, пока Минни не кивнула ему, давая знак пройти в гостиную. |
| Mary Carson was sitting in her wing chair by an open window which extended fifteen feet from floor to ceiling, apparently indifferent to the cold air flooding in. | Мэри Карсон сидела в кресле, у высокого, во все пятнадцать футов от полу до потолка, раскрытого окна и, видимо, не замечала вливающегося с улицы холода. |
| Her shock of red hair was almost as bright as it had been in her youth; though the coarse freckled skin had picked up additional splotches from age, for a woman of sixty-five she had few wrinkles, rather a fine network of tiny diamond-shaped cushions like a quilted bed-spread. | Густые волосы ее оставались почти такими же ярко-рыжими, как в молодости; на огрубелой веснушчатой коже проступили еще и коричневые пятна - печать старости, но морщин для шестидесяти пяти лет было немного - так, легкая тонкая сетка, словно на пуховом стеганом одеяле. |