Тут же, наконец-то, появились и господа охранники — видимо, официант все же успел вызвать охрану перед тем, как сунуться в пекло. Дерущихся, а так же возмущающегося нетрезвого Олега и в довесок, просто так, Даниила, утащила охрана, а официант недвусмысленно намекнул, что пора бы и нам честь знать. Только нам намекнул — Ярославу и его оставшейся компашке ничего не было. Перед ними даже извинились, лебезя!
— Глупенькая стерва, — нагло заявил мне мажор перед тем, как уйти с видом триумфатора. — Ты ответишь!
— За что? — я еще никогда не испытывала такого чувства ненависти. Она обволакивала меня, словно вторая кожа, тонкая, невесомая и черная. Мой голос был тих и спокоен, но Алена, Алсу и Ранджи удивленно на меня взглянули. Поняли, что я больше не могу.
— За все. — Очень расплывчато объявил молодой человек.
— Уходите, — спокойно, но твердо сказала Ранджи. Она девушка солидная. На нее всегда обращают внимание. Парень взглянул на нее, как на протухшую куру и замолчал, позволив себя только презрительно хмыкнуть.
— Ярослав, пожалуйста, давай уйдем, — взмолилась девочка-эльф, беря его за локоть. Глаза у нее были на мокром месте. Алена, увидев ее, вдруг закусила губу — мне показалось, что она узнала девушку и потому кивнула ей. Та тоже кивнула в ответ и отвела взгляд. Им обеим явно стало некомфортно.
— Уйдем, — волком глянул в это время Адольф Енотыч на меня. — Но ты все равно помни, овечка, — он воинственно откинул прядь волос назад, — что я тебя найду, и тебе будет худо.
— Собрался геноцид меня устроить? — мой голос был чуть хрипловатым.
— Ага.
— Ну, не зря я тебе усы-то нарисовала, как знала, — отозвалась я тут же, явственно проведя параллель между одной печально известной исторической личностью и этим парнем.
— Дура, — бросил он мне, пристально всматриваясь в мое лицо, как будто бы запоминая. Даже не моргал.
— Молчать, бояться, — довольно грубо отозвалась я, одарив волной своего презрения. Он хмыкнул, явно не приняв мои слова за приказ.
Пока Ярослав смотрел на меня, я тоже почему-то внимательно всматривалась в его высокомерное лицо современного Принца. И поймала себя на мысли, что я все-таки разглядела цвет его глаз. Они оказались светло-зелеными, словно нежная мята, с темной каемочкой на краю радужки.
А еще я поняла, что на вершине его скулы есть шрам — длинный, тонкий, совершенно не портящий лицо.
И на миг меня вновь окутала темной пеленой непроходимая веками глубокая тоска. Но только на миг.
Когда Ярослав повернулся, чтобы уйти вслед за девочкой-феей, еще раз с извиняющимся видом обернувшуюся на Алену, его расправленные плечи чуть дрогнули, а ладони сжались в кулаки, но никто этого не видел, кроме меня.