— Конечно. Особенно много думать при этом не надо. Только быть быстрой, сохраняя ловкость. Важно, чтобы ты сразу же в начале показала парням, как далеко они могут зайти.
— Что ты имеешь в виду? — я стояла перед зеркалом и осматривала себя. Не плохо, по крайней мере, по сравнению с видом, который был у меня сегодня после того, как я встала.
— Ну, например, можно ли прикасаться к тебе. Это любят делать зачастую гости-мужчины, особенно, если у тебя как раз заняты руки и ты наклонилась над столом.
Я поправила платье и затянула шнурки под мышками потуже, пока он не сел правильно.
—Я уж точно не позволю себя трогать,— заявила я.
— Точно. Ты должна им ясно дать это понять. Подожди. Мы попробуем, — она отбросила листы со своими заметками в сторону и вскочила. С лицом полным ожидания она всучила мне большой флакон духов в правую руку и наполовину полный кувшин с вином в левую. — Представь себе, что это пивная кружка и это миска с супом. А я сейчас гость, — она положила руку мне на грудь и бодро посмотрела на меня. — Ну? Что ты сделаешь теперь?
Ничего не понимая, я посмотрела сначала на руку, а затем на Сесиль. Понадобилась пара секунд, пока я поняла. Я просто отступила на шаг назад, так что ее рука схватила пустоту, но она неодобрительно покачала головой.
— Этого не достаточно. Так в следующий раз ты подойдешь к столу, парень снова сделает так. Один такого сорта всегда присутствует. Некоторые уже утром приходят пьяными, они не знают никакого уважения.
— Понимаю, — я поставила кружку пива и миску супа и сделала вид, как будто залепила ей пощечину, но она только рассмеялась.
— Это достаточно хороший подход. Но поверь мне, пощечина не принесет много пользы. Это просто еще больше повеселит их. Нет, когда дело идет о закалке, помогают только решительные меры. Это делается так, — она схватила флакон с духами и в пантомиме плеснула мне содержимое в лицо. К сожалению, крышка была не совсем плотной. Несколько брызг отвратительной фиалковой воды попали мне на лоб, я вытерла их и начала хихикать.
— Сейчас это было пиво или суп?
— Это моя двоюродная сестра Анна,— сказал Гастон хозяину.— Она родом из Германии. Ей пришлось бежать из-за военных действий. Ее мама родилась в Париже, поэтому Анна очень хорошо говорит по-французски.
Мы обговорили детали этой легенды, прежде чем она впервые вышла в свет, чтобы я как можно меньше запутывалась в противоречиях, если таковые появятся.
Хозяина звали Мирабо, и он был очень обрадован, если не сказать, что восторженно рад. Перед тем как громко поблагодарить, его лицо просто сияло, так как он убедился в том, что его молитвы услышаны. По неизвестному предвидению, его теперешняя прислуга уволилась почти час назад.