— У него были другие просьбы, — усиленно закусывая, заметил Мякишев.
— Давайте их обсудим. Может быть, он вел себя с нами недостаточно откровенно? Не хотелось бы, знаете ли, упустить нечто важное. Кстати, как вы с ним связывались?
— Всегда звонил он сам.
— Это неразумно. Мало ли что может срочно понадобиться? Вот, возьмите.
Он протянул Александру Трофимовичу визитную карточку. Тот взял прямоугольничек глянцевого картона и не увидел на нем ни фамилии, ни имени-отчества, ни должности нового знакомого. Только написанный шариковой ручкой телефон.
— По этому номеру можете обращаться в любое время суток. Спросите меня, и, пожалуйста, без стеснения. Я слышал, вам не нравится «Прага»?
— Нет, просто мы здесь виделись постоянно.
— Да, это могло привлечь ненужное внимание. Тогда выбирайте, где мы увидимся в следующий раз. Полностью полагаюсь на ваш вкус, но учтите, я люблю хорошую кухню. А теперь давайте вернемся к нашим баранам.
Трофимыч выпил еще одну рюмку, закурил новую сигарету и подумал, что жизнь продолжается, но каково будет это продолжение, станет видно со временем. Не зря же народная мудрость гласит: мягко стелют, да жестко спать…
В Теплый Стан можно ехать двумя путями, и Серов попросил Максуда, чтобы тот повез его через «Юго-Западную»: дорога мимо Профсоюзной навевала слишком неприятные воспоминания, а душевная рана еще не успела зарубцеваться.
Дорогой молчали, да и о чем разговаривать? Максуд обещал при первой же возможности наведаться и позвонить, а Сергей поблагодарил его за участие и огромную помощь.
— Пустое, — привычно ответил татарин. — Главное, ты береги себя, голову не суй в петлю. Горячий ты, несмотря на то, что опытный. Заденут тебя за живое и выманят, а там…
— Я понимаю, — скучно отозвался Серов, которому совершенно не хотелось продолжать этот разговор.
Максуд досадливо крякнул и напомнил, что хозяину квартиры можно вполне доверять, а потом молчал до самого места. Покрутившись среди типовых грязно-белых домов, джип остановился у одного из них, окнами выходившего на кольцевую дорогу.
«Надо же, — вылезая из машины, подумал Сергей. — По прямой отсюда, пожалуй, не так далеко до квартиры Лариски. Да вот хода туда теперь нет даже самой хозяйке. Не ценил я в свое время это теплое гнездышко, но сейчас поздно каяться».
Поднялись на третий этаж. Татарин три раза позвонил в обитую темно-бордовой клеенкой дверь квартиры. Открыл длинноволосый мужчина неопределенного возраста — низкорослый, сутулый, одетый в теплый толстый свитер. Он снизу вверх поглядел на рослого Серова и сунул ему сухую узкую ладонь: