* * *
Вечерний Грозный сильно отличался от дневного. Машин практически не было и Костя пулей долетел до площади «Минутка». Первый блокпост на въезде в город он успел проскочить, пристроившись в хвост к двум БМП и «Уралу», на втором и третьем также не задержались. А вот после «Минутки», вынырнув из-под «романовского» моста на Проспект Победы, он увидел замерший посреди проезжей части БТР. Трое солдат и молоденький лейтенант суматошно метались вокруг пятнистой туши, ещё двое, один впереди, второй сзади, занимали оборону. Не доехав метров тридцать, Костя остановил машину.
— Саня, — бросил Катаев сидевшему рядом Кочуру, — рассредоточьтесь, я спрошу, в чём дело.
Бескудников и Долгов встревожено выглядывали из «собачника». Когда Костя, прихватив автомат, пошёл к бронетранспортёру, опера, быстро уяснив причину остановки, выбрались вслед за ним наружу.
Как оказалось, у мотострелков внезапно заглох двигатель. Чем это чревато в вечерние часы в «миролюбивой» столице Чеченской республики догадаться несложно. Особенно, с учётом территориального положения застрявшего экипажа. Разбитые, нежилые многоэтажно-подъездные дома с обеих сторон оптимизма не прибавляли. Опера, из-за вынужденной остановки, тоже не чувствовали себя уютно, но принцип, «сам погибай, а товарища выручай», всё ещё работал. Пока Бес, Долгов и Кочур тревожно изучали стволами параллельные дома, Костя пообщался с летёхой.
Тот, нервно дёргаясь в разные стороны, матерясь и срываясь на подчинённых, спросил рацию с «боевым» каналом. По ЗАСу[67], установленному на борту, они связаться не могут. Единственная оперская рация осталась у Рябинина и Костя, в свою очередь, предложил лишь добросить командира до ближайшего расположения частей Министерства обороны. Лейтенант Володя, ни на секунду не задумываясь, отказался и, выискав взглядом самого молодого и щуплого солдата, приказал грузиться в УАЗ к оперативникам.
— Спасибо, дружище… — пожал он руку Катаеву и вдруг вытащил из разгрузки осветительную ракету, — вот, подгон босяцкий, с парашютом, осветиловка…
— Да, ладно… — попытался отказаться опер.
— Бере, бери… у нас этого добра навалом… — щербато улыбнулся Володя, на секунду утратив боевую сосредоточенность, — пригодится… Я, если честно, впервые таких ментов встречаю… застенчивых…
— Точно не заведёте? — уточнил Костя, — а то мы бы ещё постраховали…
— Вряд ли… — покачал каской лейтенант, — восемьдесят шестого года «коробочка»… не впервой уже встаёт… Давай, спасибо ещё раз…
И побежал к бронемашине, на ходу что-то покрикивая, звонким, почто мальчишеским, фальцетом. Костя поёжился под мёртвыми глазницами «девятины» и махнул своим к машине.