Первым желанием было свалить подальше от места нападения, вторым — помочь пострадавшим немедля ни секунды. Но каждый из них, кто-то и по собственному опыту знал, что очень часто прибывших на помощь шквально расстреливают при оказании помощи. Поэтому Антонио, продравшись сквозь заросли и прижавшись к кирпичной стене, мелкими шагами засеменил к месту засады. Зомби, параллельно ему, вдоль обочины, сощурив слезящиеся на солнце глаза, осторожно продвигался к оседающему облаку пыли на дороге. Пройдя почти половину пути, они услышали выстрелы. Шедшие по другой стороне, бойцы залегли, пытаясь понять кто и куда стреляет.
Зомби тоже бросился на землю, но не остановился, продолжив движение по-пластунски. Антонио, будучи от природы менее восприимчивым, при звуках выстрелов, просто пригнулся и, не сбавляя темпа, продвигался к машине. Когда до неё оставалось метров пятнадцать, он, через редеющий к обочине кустарник, увидел отползающего на спине, в крови и пыли, Капустина. Одновременно, впереди он услышал треск кустов.
Присев на одно колено, омоновец разглядел в разрыве ветвей человека в тёмном, отходящего от дверцы УАЗа. Ещё через полсекунды он понял, что «дух» тянет на себя за ремень, болтающегося на дверце автомата. Не раздумывая ни секунды, Леха ударил короткой очередью. Одна из пуль попала боевику в руку, развернув его корпус. Видимо, серьёзного вреда она ему не причинила, потому что Антонио, после короткого вскрика, услышал как впереди, ломаясь, затрещали кусты.
Дважды выстрелив вслед, сам он отбежал назад и влево, меняя позицию. Но всё было тихо. Рядом горел УАЗ, стонал Капустин, где-то рокотал «ураловский» или «камазовский» двигатель. Вот только времени не было. Огонь, каждую секунду мог добраться до баков и тогда спасать будет некого.
Рванувшись, прикрывая лицо рукой, чтобы не пораниться о ветки, Антонио оказался около Окунева. Ладонями сбив тлеющую на спине и ногах ткань, омоновец, подхватив водилу подмышки, потащил его от машины. Разглядев мелькающего в кустах напарника, Зомби, плюнув на осторожность, вскочил и бросился к сучащему ногами, в попытке отползти на спине от очага, Капустину.
— Свои, братан! Свои! — на всякий случай, крикнул он приближаясь.
Схватив за шиворот, ничего не понимающего опера, он волоком потянул его от уже горящего полным огнём, автомобиля. Ещё двое бойцов перебежав улицу, оттаскивали от УАЗа истекающего кровью, бессознательного Попова.
Гена, увидев, что около машины начались спасательные движения, воткнул передачу, держа на коленях автомат и приоткрыв дверцу, двинул «буханку» к мечущимся на фоне огня и дыма, фигурам. Информацию о нападении он передал в дежурку Центра и продублировал по «боевому» федеральному каналу. Понимая, что его «буханка» каждую секунду может стать мишенью, он всё равно тянул её вперёд, приготовившись к экстренному десантированию.