– Кто здесь лекарь?
Я подошел к борту:
– Я.
Дальше разговор шел на турецком.
– Прими.
Турок передал мне мой кожаный мешок с инструментами. Я обрадовался инструментам, а еще больше тому, что меня не арестовывают и не ссаживают с корабля.
– А еще этот мешочек. – Турок передал мне мешочек, судя по звону – с деньгами. – И лично от визиря. – Он протянул продолговатый сверток в шелковой ткани. – Великий визирь просил передать тебе благодарность за лечение дочери и пожелание счастливого пути.
Галера отвалила от борта. Стоявший на носу турок трижды взмахнул белым платком, и цепи громыхнули, освободив выход в море. На корабле подняли парус, и мы оказались на морских просторах. Меня обступили купцы и команда.
– О чем говорил турок, почему нас остановили?
– Великий визирь благодарил меня за лечение дочери и передал подарки.
– Покажи! – Всем было интересно.
Я развязал кожаный мешочек. Здесь было золото, вернее – золотые дирхемы. Федор взял мешочек в руки, прикинул:
– Да здесь не меньше чем на два фунта золота. Везет же некоторым!
Команда завистливо вздохнула.
– А в свертке что?
Я развернул сверток. На шелке лежала сабля в богато украшенных ножнах. Я готов был поклясться, что именно ее я видел на поясе у великого визиря. Но может быть, я и ошибался.
Сабля пошла по рукам. Кто-то разглядывал ножны, кто-то – клинок. Рукоять сабли венчал крупный изумруд. Дорогая вещь! Пожалуй, по цене – не меньше, чем мешочек с золотом. Повезло мне, а ведь мог и голову потерять.
Мы с Фролом удалились под навес на носу ушкуя. Я разглядывал саблю визиря, и чем дольше я ее разглядывал, тем больше она мне нравилась. Легкая, отлично сбалансированная, клинок из дамасской стали. Такой не затупится, не подведет в трудную минуту.
– Повезло тебе, – сказал Фрол, – денег заработал, саблю визирь подарил ханского достоинства. Думается мне, что на Руси не у каждого князя такая есть.
– Не тужи, Фрол, – какие твои годы.
Я залез в мешок с серебряными акче, щедро зачерпнул пригоршню и высыпал перед Фролом, лежавшим на матрасе.
– Бери, пользуйся.
– Нет, ты трудом заработал – не могу.
– У тебя семья, а я гол как сокол. Мне и этих денег надолго хватит.
– Ну, коли так, да от чистого сердца предлагаешь – возьму. – Фрол пересчитал деньги: – Здесь сто пятьдесят монет. Дом себе куплю, у меня ведь не дом – развалина, что от отца осталась. Денег нету, чтобы подняться. А ты сыпанул больше, чем я за весь поход заработаю. Не знаешь, случайно, сколько стоит эта турецкая акче?
– Понятия не имею. Спроси у купцов – они должны знать.
Фрол ушел и вскоре вернулся, лицо его было довольным.