, сыр стильтон, печенье, а на газовой горелке у камина – кастрюля с супом. На серванте подставка для графинов с вином, сифон с содовой водой, две бутылки пива. Тут же целый строй серебряных кубков, а рядом с ними, явно не к месту, три с виду совершенно новеньких романа.
Инспектор Нарракот исследовал один, другой кубок, прочитал надписи на них.
– Капитан Тревильян был неплохим спортсменом, – заметил он.
– А как же, – сказал Эванс. – Он всю жизнь занимался спортом.
Инспектор прочитал вслух названия романов:
– «Любовь поворачивает ключ», «Веселые люди из Линкольна», «Узник любви». Хм, по-видимому, капитан не обладал особым литературным вкусом, – заключил он.
– О, сэр! – засмеялся Эванс. – Это не для чтения. Это призы, которые он выиграл на конкурсе подписей к железнодорожным картинкам. Десять решений капитан послал под разными именами, включая и мое. Он считал, что Фор-стрит, восемьдесят пять, – адрес, которому наверняка дадут приз. Чем обычнее имя и адрес, говорил капитан, тем больше вероятность получить приз. И действительно, я получил приз, но не две тысячи фунтов, а всего лишь три новых романа, и, по-моему, из тех, которые никто не покупает в магазинах.
Нарракот улыбнулся и, еще раз попросив, чтобы Эванс подождал, продолжил осмотр. В одном из углов комнаты находился внушительных размеров шкаф. Он и сам-то походил на маленькую комнату. Здесь были небрежно увязанные две пары лыж, пара весел, с десяток клыков гиппопотама, удочки, лески, различное рыболовное снаряжение, сумка с клюшками для гольфа, теннисная ракетка, высушенная и набитая чем-то ступня слона, шкура тигра. Было ясно, что, позволив занять Ситтафорд-хаус, капитан Тревильян забрал самые дорогие для него вещи, не доверяя их женщинам.
– Смешно везти все это с собой. Дом ведь был сдан всего на несколько месяцев?
– Совершенно верно, сэр.
– Не лучше ли было бы запереть эти вещи в Ситтафорд-хаусе?
И еще раз ухмыльнулся Эванс.
– Разумеется, самое верное дело, – согласился он. – И ведь там множество шкафов. Кэптен сам вместе с архитектором проектировал дом, и только женщина в состоянии оценить его гардеробную. Оставить вещи там, сэр, было бы самое разумное. Тащить все это сюда – это, скажу я вам, была работа, и еще какая! Но куда там, кэптен и мысли не мог допустить, что кто-то дотронется до его вещей. А запри их, так женщина, говорил он, обязательно найдет способ до них добраться. Это, говорил он, любопытство. Лучше уж не запирать, если не хотите, чтобы их трогали. Но самое правильное – забрать их с собой, тогда уж будешь уверен, что с ними все в порядке. Ну вот мы их и забрали сюда, да… непросто это все было, да и недешево, но ведь эти штуки для кэптена – они словно его дети.