– И все?
– Очень может быть, мистер Пирсон, что вас придется задержать до выяснения обстоятельств.
– Боже мой, – взмолился Пирсон, – ну кто мне теперь поможет?
В этот момент раскрылась дверь и в комнату вошла молодая женщина.
Это была, как сразу про себя заметил инспектор, совершенно исключительная женщина. И не то чтобы она была необыкновенно красива, но лицо у нее было какое-то особенно привлекательное, такое лицо, которое, увидев однажды, уже нельзя забыть. В нем было и чувство здравого смысла, и то, что французы называют savoir faire, и неукротимая решимость, и подающее напрасные надежды очарование.
– Джим! – воскликнула она. – Что случилось?
– Все пропало, Эмили, – сказал молодой человек. – Они думают, что я убил своего дядю.
– Кто это так думает? – требовательно спросила Эмили.
Молодой человек указал на своего посетителя.
– Это инспектор Нарракот, – сказал он и, изображая официальное представление, мрачно добавил: – Мисс Эмили Трефусис.
– О! – произнесла Эмили Трефусис.
Она изучала инспектора внимательным взглядом карих глаз.
– Джим, – сказала она, – ужасный идиот, но он не убивает людей.
Инспектор промолчал.
– Я уверена, – сказала Эмили, поворачиваясь к Джиму, – что ты наговорил тут самых невероятных глупостей. Если бы ты, Джим, почаще читал газеты, ты бы знал, что с полицейским нельзя разговаривать, пока рядом с тобой нет порядочного адвоката, который смог бы достойно ему ответить. Что тут происходит? Вы арестовываете его, инспектор?
Инспектор юридически грамотно и корректно объяснил, что именно он делает.
– Эмили! – закричал молодой человек. – Ты же не поверишь, что я такое сделал, ведь не поверишь?
– Нет, дорогой, – кротко произнесла Эмили. – Конечно нет. – И добавила задумчиво: – Духа у тебя на это не хватит.
– Нет у меня, нет ни единого друга на свете, – захныкал Джим.
– Как это нет! – сказала Эмили. – У тебя есть я! И не вешай голову, Джим. Посмотри только, как сияют бриллианты в кольце на безымянном пальце моей левой руки! Вот твоя верная подруга. Отправляйся с инспектором, а остальное предоставь мне.
Джим Пирсон поднялся. С лица его все еще не сходило выражение растерянности. Он взял со спинки стула пальто, надел его. Инспектор Нарракот подал ему шляпу, которая лежала на бюро рядом. Они двинулись к двери. Отдавая дань вежливости, инспектор произнес:
– Всего доброго, мисс Трефусис.
– Au revoir, инспектор, – томно произнесла Эмили.
И если бы он знал мисс Эмили Трефусис лучше, он бы понял, что в этих трех словах – вызов.