— Я немного оставлю себе, — сказала Ирис. — На случай, если мне в будущем захочется от тебя уйти.
— С хорошими мыслями ты вступаешь в супружескую жизнь. А кстати, ты так ни разу и не сказала: «Великолепно, Тони» или «Антони, какой же ты умный».
Полковник Рейс улыбнулся и встал.
— Собираюсь на чай к Фаррадеям, — объяснил он. В его глазах забегали едва заметные огоньки, когда он обратился к Антони:
— А вы не желаете?
Антони покачал головой, и Рейс направился к выходу. В дверях он задержался и бросил через плечо:
— Всего доброго.
— Вот она, — сказал Антони, когда закрылась за полковником дверь, — наивысшая британская похвала.
Ирис спокойно спросила:
— Он думал, что я это сделала?
— Не сердись на него, — сказал Антони. — Понимаешь, он видел столько красивых шпионок, воровавших секретные формулы, обольщавших генералов и выведывавших военные тайны, что душа у него огрубела и сделалась подозрительной. Он решил, что и ты, должно быть, такого же рода красавица.
— А почему ты так не подумал, Тони?
— Думаю, потому, что я люблю тебя, — весело проговорил Антони.
Вдруг лицо его изменилось, стало серьезным. Он указал на стоявшую подле Ирис вазу с одиноко торчавшей серовато-зеленой веткой с лиловым цветком.
— Откуда взялся в такое время этот цветок?
— Появился откуда-то… странный цветок… наверное, осень теплая.
Антони достал его из вазы и прижал на мгновенье к щеке. В его полуприкрытых глазах мелькнули пышные каштановые волосы, веселые голубые глаза и алые страстные губы…
Он тихо произнес:
— Значит, ее больше нет с нами, да?
— О ком ты?
— Ты знаешь. Розмари… Наверное, она чувствовала, что тебе угрожает опасность, Ирис.
Он прикоснулся губами к благоухающей ветке.
— Прощай, Розмари, спасибо тебе…
Ирис нежно сказала:
— Это на память… — И еще более нежно добавила:
— Молюсь, помню, люблю…