– Понял, – кивнул Лукас.
Элль вышла из ванной комнаты, и я поняла, что у нас проблема.
– Ты не можешь носить это здесь! – Алара уставилась на розовый спортивный комплект Элль так, словно моя подруга надела костюм из сырого мяса.
Элль окинула себя взглядом, не понимая, о чем это говорит Алара.
– Они розовые! – Прист показал на рубашку и штаны Элль так, словно это все объясняло.
– И что? – пожала плечами Элль.
– Этот цвет представляет собой смерть и невезение. Я не стану спать в комнате, где есть что-то розовое, – заявила Алара. – Включая тебя.
Элль уставилась на Алару, надеясь, что та шутит.
Но Алара не шутила.
– Знаешь, у тебя уж очень строгие правила, – выдохнула Элль. – Мне никто не говорил о цветах. Есть еще какие-то, которые мне нельзя надевать?
Лукас потащил ее прочь из номера, но Элль продолжала возмущенно бормотать:
– Красный? Серый? Голубой? Ты скажи!
– Вау! Какая она чувствительная. – Алара сунула в рот еще одно печенье в тот миг, когда мастер боевых искусств нанес удар и сшиб голову манекену. – Я же говорила!
– Пойдем в ту комнату? – шепнул мне на ухо Джаред.
Я кивнула и пошла за ним.
– Не делайте ничего такого, что не понравилось бы священнику! – крикнул нам вслед Прист.
Я устроилась на кровати под мышкой у Джареда.
– Могу я спросить?
Он прижал меня крепче:
– Что угодно.
– Если бы ты завтра уничтожил Андраса, чем бы занялся? – Джаред был единственным из Легиона, кто не ответил на этот вопрос. – Отправился бы путешествовать, как Алара? Или поступил бы в колледж?
Я ведь ничего не знала о мечтах и планах Джареда, не знала, чего ему хочется, помимо войны с демонами и мстительными духами.
Джаред нахмурился:
– Мне учеба не по силам. Это Лукас умный.
– Не говори так! – Я села и посмотрела на него сверху вниз. – У тебя есть природное чутье, а за такое я все отдам. И ты храбрый, преданный и готов на многое ради людей, которые тебе небезразличны. Моя мама часто говорила: «Выбор есть всегда». Она таким образом спрашивала: уверена ли я, что приняла правильное решение? – Я положила ладонь на грудь Джареда, над сердцем. – И когда выбор действительно важен, ты идешь в правильном направлении.
Сердце Джареда под моей рукой забилось быстрее. Губы шевельнулись, будто он хотел что-то сказать, но промолчал. Он смотрел на меня, а его сердце колотилось все сильнее.
Наконец Джаред протянул руку, обхватил меня за шею и притянул к себе.
Я закрыла глаза, предвкушая поцелуй.
– Посмотри на меня, Кеннеди. – Голос Джареда прозвучал низко, тяжело. – Ты единственная, кто говорил мне такое. Единственная, кто видит во мне такое.