— Ну, за знакомство, значит, — важно сказал он, поднимая свою рюмку. — Меня зовут Иван Игнатьевич.
Глеб и Федюня сказали свои имена, и все дружно, одним махом, выпили дорогой коньяк, который следовало смаковать, пить маленькими глоточками. Да кто ж так делает на Руси? Подумав об этом факте, Глеб невольно ухмыльнулся и приналег на щи, томленные в печи. Это было что-то…
Вскоре бутылка показала дно, все насытились, и под потолком загорелась электрическая лампочка — наступила пора вечерних посиделок. На удивление, в этой деревушке было электричество. Оказалось, что его провели недавно, — вернее, восстановили линию электропередач, потому что кто-то из районного начальства прикупил здесь дом. А, как известно, власть без света — это не власть. Вот только дорогу к деревне обещали заасфальтировать, да видать, у этого начальника были руководители повыше рангом, и деньги, предназначенные на дорожное строительство, ушли «по шпалам», как в растерянности выразился когда-то первый российский президент.
Сначала разузнали у Ивана Игнатьевича, в каком направлении они ехали — объяснили, что заблудились. Оказалось, что курс был взят верный. А потом Глеб спросил про лам. Главный вопрос, — почему старик предостерег их двигаться дальше по этой дороге, — он оставил на потом.
— Так ведь я, друзья мои, по специальности зоотехник, — сказал Иван Игнатьевич. — Работал в колхозе, пока нас всех не «перестроили» и не убили деревню на корню.
«И что?» Этот немой вопрос он, похоже, в глазах собеседников прочитал. Улыбнувшись, старик объяснил:
— Так это же не животное, а просто чудо. Я на них и дрова из лесу вожу и даже огород пашу. А еще шерсть, — дорого, между прочим, на рынке ценится — молоко диетическое, мясо… Очень вкусное, кстати. Жаль, что у меня уже все вышло, а то я бы вас угостил. Жду зимы, чтобы в ледник тушу положить.
— А как насчет содержания? — живо заинтересовался Федюня. — Это сложное дело?
Глеб едва не фыркнул от смеха. При всей своей фантазии, представить Соколкова в образе фермера, выращивающего заморскую диковинку, он не мог. Одно время — еще до тотального увлечения кладоискательством — Федюня завел кроликов, да не абы каких, а венгерских голубых. Это были крупные красавцы с серо-голубой шерстью; правда, крольчихи приводили за один помет не больше трех-четырех крольчат. Но его запала хватило только на полгода. За это время часть кроликов издохла от какой-то неизвестной науке болезни, а остальных он раздарил соседям.
— Ну что ты! — ответил старый зоотехник. — Едят все, даже мох. Летом — траву разную, зимой употребляют в пищу сено и резаные овощи, ветки ивы, рябины, березы, акации, других деревьев и кустарников. Иногда даю им ржаной хлеб, овсянку или геркулес. Ну и, понятное дело, соль-лизунец. Без нее никак.