3. О чем шел разговор, верному человеку подслушать не удалось. Но он узнал имя человека, с которым встречался штурман Алмейду. Его звали Адемар Монтегю. Он был не местным и проживал на постоялом дворе “Голова мавра”.
4. Всю обратную дорогу сеньор Алмейда был в отвратительном настроении — кричал на матросов и ругался нехорошими словами. Видимо, он получил какую-то плохую весть».
— Достаточно, — остановил секретаря Великий инквизитор. — Что вы на это скажете?
Альфонсо Диас растерянно молчал. Все было верно — именно так, как изложил «человек, верный Святому престолу», скорее всего, шпион инквизиции боцман Педро Гонсалес. Продовольствия и впрямь вполне хватало, но капитан согласился с мнением португальца, которого уважал, потому, что надеялся остатки продуктов выгодно продать в Севилье (что, впрочем, может и не получиться, особенно с солониной, которая, как оказалось, немного испортилась).
Знал Диас и о проступке штурмана, — с точки зрения порядка на корабле — поручившего вести денежные дела не очень грамотному коку. Правда, тот был человеком честным и с делом справился неплохо — наверное, выучил все наказы Жуана Алмейду наизусть. Вот только с солониной ему не подфартило. Больно уж купчишки ушлые на Готланде, все, что угодно, могут всучить за чистую монету.
Но капитану ничего не было известно о встрече штурмана с Адемаром Монтегю. Кто этот чловек? Может, просто знакомый? Мало ли кого можно встретить в портовых тавернах, когда долго плаваешь по морям. Однако, судя по доносу шпиона, они встречались тайно. Тайно! А это уже наводило на определенные мысли…
— Ничего, — честно ответил капитан «Ла Маделены». — На Готланде за штурманом я не следил и вообще никогда не следил, про его встречу с неизвестным мужчиной не знаю, а что касается остальных фактов, изложенных в донесении, то я с ними согласен, почти все правильно.
— Значит, вы подтверждаете, что продуктов на каравелле вполне хватало до Севильи? — Голос Великого инквизитора снова стал мягким и вкрадчивым.
«Ну нет уж! На мякине меня не проведешь!» — подумал воспрянувший духом Альфонсо Диас. Если он ответит утвердительно, значит, ему припишут соучастие в тайных делах штурмана. Что могло означать только одно: допрос с пристрастием и (в лучшем случае) тюрьма. А в худшем — прямая дорожка на кемадеро, где его зажарят, как свинью.
— Только если на нашем пути не встретились бы никакие препоны, из-за которых рейс мог затянуться, — ответил капитан.
— А они были?
— Несомненно. Нас трепали шторма, и «Ла Маделена» пришла в Севилью с опозданием на три дня. Не запасись мы продуктами, нам пришлось бы голодать. И потом — все моряки это знают — на Готланде продовольствие значительно дешевле, чем в Нидерландах. А значит, покупать его там выгодно.