«Как можно было так поиздеваться над этими толковыми ребяткам!?» — в который раз спросил я себя, боясь даже представить, в каком «болоте» им приходилось сидеть в другой истории. Один Королевский Консультативный Совет чего стоил! Думаю, если бы не наши с Панакой «гэбистские» методы, эти паразиты так бы и продолжали «жить на два процента», пиля концессии на экспорт плазмы и элитных вин, деля бюджет королевства между своими ведомствами и подкидывая девчонке на троне немного кредитов на карманные расходы, благотворительность и помощь беженцам. Но сейчас-то они накрепко уяснили: «То, что они все еще не работают на глубоководных станциях добычи плазмы, это не их достижение, а недоработка генерала Панаки»[180].
Одно их сотрудничество с ОПГ Нал Рака и лично Борво Хаттом уже кое-кому гарантировало от двух до пяти лет – сами же приняли закон об ответственности за пособничество агрессору, сами и расхлебывайте. А закон этот вполне четко трактовал работу «крестного отца» набуанской мафии на обе стороны нашего с Торговой федерацией конфликта, как измену королевству. Конечно мы и сами, я имею в виду КСБ, не стали ссориться с могущественным слизняком, предоставив ему «крышу» и монополию на незаконную деятельность в секторе Чоммел, в обмен на сворачивание работорговли, киднепинга и повышения в три раза розничных цен на спайс, но это, как говорится, еще доказать надо. А что касается наркошей, то да, мне их жаль, конечно, но они сами выбрали свою судьбу, да и перекрыть полностью поставки дури не выйдет – не эти, так другие найдут лазейки. Потому, Каурш правильно решил возглавить то, что не в состоянии победить. Да и «независимый» канал контрабанды в деле разведки и национальной безопасности вещь полезная.
Укомплектовав свои тушки ногами, мы с Джей прошли в комнату отдыха летного состава. Который в это время на тактическом планшете как раз смотрел окончание речи монаршей особы, что уже перешла к представлению «преемницы».
— …годы, всячески поддерживала меня, поминутно рискуя самым дорогим, что есть у любого разумного – жизнью и свободой. Так было во время попытки государственного переворота, когда из-за клеветы изменников Сабе испытала позор и мучения, попав в тюремные застенки. Но это не сломило ее дух и верность народу Набу…
— Личинка хатта, последней сволочью себя чувствую! — в сердцах воскликнул капитан Долфи. — Как я тогда поверить мог!?
— Но ведь исправился, и капитанский значок за участие в ликвидации переворота получил, — успокоил того Олие. — Не мешай лучше!
— …за все. И перед всеми вами, я хочу сказать ей… Спасибо, подруга! — закончила речь Амидала, и растроганно обняла готовую разреветься Сабе.