— Достаточно близко?
— Я приехала сюда, чтобы попрощаться с Артуром, и могу сделать это и отсюда. Благодарю.
— Да, конечно… Я не хотел сказать…
— Не могли бы вы немного отойти назад, чтобы я могла видеть. Или я прошу слишком много?
Он откашлялся и отступил. Впереди, примерно в пятидесяти фугах, она увидела могилу. Она была совсем рядом с памятником Патнэму Баннермэну, справа от центра Пирога, ее края покрывал слой дерна. Слышно было, как ректор читает молитву. За ним стоял Эммет де Витт, воздев глаза к небу, словно находился на прямой связи с Богом, в то время как остальная часть семьи собралась вокруг старой миссис Баннермэн, напротив двух священников.
Прошла минута молчания, затем появились могильщики и стали опускать на лямках гроб в яму. Алекса закрыла глаза. Это был самый страшный миг на отцовских похоронах — медленный, но неостановимый спуск в могилу, окончательное сознание, что он ушел навеки, погребен, и уже слишком поздно что-либо изменить.
Она вспоминала тупой стук комьев земли, окаменевшей после долгой засухи, о дерево, когда могильщики закапывали гроб отца. Этот звук преследовал ее годами, он и сейчас порой появлялся в ее снах. При этой мысли она ощутила, что ее бросило в пот, и открыла глаза.
— С тобой все в порядке? — услышала она шепот Саймона. — Ты сейчас побелела как полотно.
Она кивнула, обнаружив, что ей трудно восстановить дыхание, а еще труднее говорить — стиснув зубы, она заставила себя следить за гробом, пока тот исчезал в яме. Она ожидала услышать ужасный звук комьев земли по крышке, но Роберт Баннермэн просто выступил вперед, взял у одного из могильщиков серебряную лопатку — отсюда она казалась более подходящей для чайного сервиза, чем для похорон, нагнулся, чтобы зачерпнуть ею земли, которую молча сбросил в могилу. Затем вернул лопатку, вытер пальцы и отступил назад.
Семья Баннермэнов потянулась прочь от могилы. К облегчению Алексы, забрасывание гроба землей явно не входило в церемонию. Алекса глубоко вздохнула. Ей было непомерно грустно, она чувствовала себя совершенно опустошенной, внезапно усталой, и радовалась, что гроб исчез с ее поля зрения. Все, ради чего она приехала сюда, свершилось. Ей хотелось домой.
— Печально, правда? — спросил Букер, хотя прозвучало это без всякой печали. — Я думаю, он всегда надеялся на полную программу — гроб на лафете, черные кони, флаги по всей стране приспущены, оркестр морских пехотинцев играет «Привет вождю» в медленном темпе… И он бы мог все это получить, если бы Хью Скотт не забрал свое обещание и не отправил в последнюю минуту делегацию Пенсильвании к Никсону.