Он откинулся в кресле и прикрыл глаза.
— «Закон об имуществе, денежном обеспечении и трастах, 5–1, 1. При отсутствии предварительного соглашения между супругами, тот из супругов, кто здравствует, наследует из состояния усопшего, если это не оговорено завещанием, ту минимальную часть, которая оговорена законом». — Он перевел дыхание. — Это в современной терминологии то, что ранее в гражданском праве называлось «вдовья доля». Если отбросить юридическую шелуху, то, по законам штата Нью-Йорк, когда у усопшего имеются здравствующие дети — как в данном случае, — то здравствующая супруга наследует половину чистого состояния. Поэтому, даже если вы решите порвать завещание, чего я вам, как представитель закона, не позволю, потому что это уголовное преступление, вам все равно полагается половина чистого состояния, и вы можете быть чертовски уверены, что Баннермэны станут жестоко за него сражаться.
Она протянула ему письмо.
— У меня нет выбора. Я дала слово Артуру.
— Вот именно. Видите ли, завещание не имеет значения. Да, они его опротестуют. Я бы опротестовал, если бы представлял другую сторону. Они постараются доказать, что это подделка, или он был не в здравом уме, что в итоге все равно. Но важно, действительно важно свидетельство о браке. Это единственный здесь документ, имеющий цену. Это пропуск к половине состояния, если вы не хотите получить все. Если они будут что-то опровергать, так это брак. Потому что, если он не законен, вам не причитается ничего.
— Он совершенно законен. Мы поженились перед судьей.
— Да, согласен, это отрицать будет трудно. Остается, конечно, вопрос добровольности. Старик, молодая женщина, он, возможно, слегка в маразме, она воспользовалась ситуацией и заставила его жениться, хотя он вовсе не хотел — он, вероятно, не сознавал, что делает…
— Ничего такого не было!
— Я просто смотрю с противоположной точки зрения. Это чертовски удачная тактика, есть полно прецедентов, но я думаю, что им понадобится много времени, чтобы это доказать. Они, однако, попытаются — бьюсь об заклад. Может, де Витт и тупица, но Букер — нет. Нам лучше найти свидетелей, которые подтвердят ясность рассудка Баннермэна, его привязанность к вам, и так далее.
— Брак — это была его идея. Не уверена, что я этого хотела.
— Прекрасно! Вот так и следует говорить. Он был вдовцом, верно? Здесь нет проблем. Вы раньше были замужем?
— Нет, конечно, нет!
Он проницательно посмотрел на нее — этот профессиональный взгляд, предназначенный для допроса свидетелей, сочетающий хитрость и недоверчивость, заставил ее понять, что она произнесла «нет» слишком быстро, слишком громко, что она пробудила присущее адвокату качество не верить никому, даже клиенту —