Лена лежала на боку. Убрав одну руку за спину. Рука с распухшим запястьем лежала у нее перед лицом. Положение ног напоминало позу бегуна: правая полностью вытянута, а левая согнута в бедре и в колене. Обычно она в такой позе никогда не спала. Кто-то ее так уложил. Это проделали похитители, чтобы девушка не перекатилась на спину, не проглотила язык и не задохнулась, пока оставалась под действием седатива, который ей вкололи.
Седатив все еще продолжал действовать. В этом Лена была уверена. В голове все мутилось, мышцы полностью расслабились. В ушах стоял звон, в висках стучало. Девушка чувствовала головокружение, все вокруг плыло и качалось, кожу покалывало, словно разрядами статического электричества. Лена узнала это ощущение. Она такое уже испытывала.
Мозг обрел способность думать еще до того, как она обрела способность двигаться. Так случилось и в прошлый раз. Очевидно, это было связано с веществами, подавляющими реакции, что в составе седатива попали в нервную систему. Лена знала, что тело не реагирует на нервные импульсы во время сна, чтобы человек не мог совершать никаких физических действий, когда спит. И решила, что у того, что ей вкололи, аналогичный эффект.
Это ее бесило. Шея болела, и Лене хотелось как-то унять эту боль. Кажется, она пускала слюни, пока спала, потому что под щекой было мокро и холодно. Поврежденная рука вся пульсировала и болела. Кожу покалывало – девушка своим весом придавила конечность и перекрыла кровоснабжение.
Лена попыталась открыть глаза. Не смогла. Мышцы не слушались. Веки, казалось, слиплись, заплыв засохшими выделениями, словно их засыпали песком.
Девушка прислушалась к доносившимся звукам. И услышала только пульсацию собственной крови и звон в ушах.
Она поняла, что теперь уже находится не в машине. Лена лежала на чем-то мягком и пружинистом. Не было ощущения движения. И рокота мотора.
Девушка снова напрягла слух, и тут – бах! – глаза резко открылись, как раз тогда, когда она этого совершенно не ожидала.
Лена смотрела в стену. Но это была не обычная стена, а покрытая каким-то губчатым материалом, наклеенным на стену на манер кафельной плитки. Темная поверхность материала была испещрена выступами и впадинами, как внутренность коробки для яиц.
Девушка подняла голову. Медленно, очень медленно.
Под ней было стеганое пуховое одеяло ярко-розового цвета. А под одеялом оказался пол, застеленный толстой резиновой подстилкой.