– У тебя есть десять минут. – Американец подмигнул. – После чего ты сообщишь мне код. Я переломаю тебе столько костей, сколько потребуется, пока ты не дашь правильный ответ. Можешь узнать у своей подружки, она расскажет тебе, как я не люблю бить людей. Я ведь и впрямь вовсе не против раздробить тебе и второе плечо, понимаешь?
Американец улыбнулся, словно эта мысль очень ему понравилась. Потом сделал несколько шагов назад, отступая и не сводя при этом с меня глаз. Захлопнул за собой дверь и запер ее, снова оставив нас в гараже одних.
– Ты жив? – спросила Ребекка.
– Еще поживу.
Она подошла и хотела было положить мне руку на плечо, но передумала.
– Этот малый – настоящий садист.
– Можешь не рассказывать.
– Поэтому он так любит пользоваться своей битой. Ею он может отмеривать боль порциями. Соизмерять ее воздействие. С пистолетом так действовать затруднительно.
Я попробовал встать, но боль в лопатке была просто сокрушительной. Ощущение такое, словно кто-то открыл замок-молнию, который проходил по спине и спускался вниз, растянул в стороны кожу и плоть и засунул в рану кучу бритвенных лезвий. Я застонал и нагнулся вперед, опершись на здоровую руку, нагнув голову и выплевывая слюну на бетонный пол. Никогда мне не было так больно. Малейшее движение вызывало мучительную резь, волной прокатывающуюся по всему телу.
– Ты знаешь этот код? – спросила Ребекка, понизив голос. – Если знаешь, скажи ему. Пока он тебя на части не разобрал.
– И что потом? – прошептал я в ответ. – Если я скажу ему, что это означает, мы для него перестанем быть полезными.
– Стало быть, ты все же его знаешь?
Я бросил взгляд на дверь. Меня беспокоило, что Андерсон может подслушивать. А я вовсе не хотел, чтобы он нас слышал.
– Может быть. Не уверен. Но, кажется, догадываюсь.
– Догадываешься?
– Да. Такая теоретическая догадка. Но я не могу ему сказать, что он хочет узнать, не вовлекая в эти дела еще кое-кого. Да нам это и не поможет.
– Может и помочь, если это все, что он хочет узнать. У Эрика собственный самолет. Они могут покинуть остров в любое время, когда захотят. И оставить нас в покое, как только ты сообщишь им пароль.
Я покачал головой:
– Ты же сама сказала – он настоящий садист. И вспомни про Тир. Вспомни, что он с ней сделал.
– Это не Андерсон. Я же весь вечер была с ним.
– Но это доказывает, какие высокие ставки на кону, не так ли? И насколько далеко они готовы зайти. И еще одно соображение. – Я смотрел на Льюис тяжелым взглядом и очень быстро дышал из-за постоянной боли. Потом еще более понизил голос: – Предположим, ты права. Предположим, Лора действительно жива. И мы можем оказаться единственными, кто способен ей помочь. Она оставила этот код