– Следили и слушали. Ты дал им время занять позицию. В нужном месте. Чтобы потом устроить тебе аварию и захватить Лену.
Я помотал головой:
– Безумие какое-то…
– Нет. Все вполне логично.
– Но чтобы кто-то такое задумал и проделал… – Я замолчал, не совсем уверенный в том, что пытаюсь сказать. И тут мне в голову пришла еще одна мысль. – Говорят, здесь есть какие-то убежища. Что остров используется в программе защиты свидетелей. Что тут прячут людей, связанных с крупными преступлениями, совершенными там, в Англии.
– Это возможно.
– Значит, полиция про это знает, так? Если это место для того и предназначено.
– Вполне разумно. И это может объяснять, почему они послали двоих детективов опросить тебя в больнице. И может также объяснять, почему они толком не вникали в подробности твоей аварии.
– Почему вы так решили?
– Сужу по сложности этих устройств для наблюдения и подслушивания. – Ребекка пожала плечами. – Они гораздо более продвинутые по сравнению со средним уровнем оснащения, к которому привыкла полиция. Попахивает каким-то крупным и даже секретным дельцем.
– Крупным и секретным? Это как же?
Детектив улыбнулась:
– А вот это я и собираюсь выяснить.
– Так вы думаете, что они намеренно отсюда убрались?
Ребекка открыла рот, собираясь ответить, но прежде чем она успела произнести хоть слово, кое-что случилось. Мобильник зазвонил и завибрировал на кухонном столе. И на экране появилась надпись: «Номер неизвестен».
Провал. К таким вещам Мензер привык, но вовсе не намеревался их терпеть. Разочарование и крушение всех надежд буквально поедали его изнутри. Вгрызались в его внутренности. Эта работа приучила Мензера к терпеливости. К тотальному контролю. Но это просто опыт и ловкость, мастерство и умение. Часть его профессиональных навыков, его брони. А сейчас он ощущал, что эта броня трескается.
Поведение девчонки здорово беспокоило Мензера. Эта небрежная манера, с которой она сгорбилась и свернулась у переборки каюты, эта красно-белая льняная блузка, распухшее запястье, которое она осторожно придерживала у себя на коленях как нечто, имеющее к ней лишь отдаленное отношение. Ее поджатые губы. И остекленевший взгляд.
От Кларка никакой помощи ждать не приходится. Он вообще начал дело не с того конца. Завел девчонку, раздразнил, вот она и взъерепенилась. Но с этим-то Мензер справился, угомонил ее. Выказал ей уважение. Чаю вот принес.
Девчонка самодовольно ухмыльнулась, когда взяла кружку. Мензер точно это видел. Но чай все равно выпила. Первая удача. Та самая, с которой Мензер планировал начать ее обрабатывать. Но никакого продвижения вперед, никакого прогресса он пока не добился. Ни малейшего. В ответ – одно молчание. Или смешок, словно пленница знает что-то такое, что похитителю недоступно. Это уже начинало надоедать. Разъедало изнутри, словно подкожная сыпь.