— В убийстве? На меня и мою госпожу напали посреди ночи, под звездами, в глухом лесу, дюжина человек бросились на нас, швыряя магию, вопреки моим предупреждениям, что это приведет их к смерти. На нас напали превосходящими силами, и нам пришлось защищать себя. Часть нападавших скрылись с помощью магии, а другие полегли в бою. И ты — которого там не было — называешь их смерти «убийством»? Убийца — это тот, кто ищет смерти других и находит ее. Они пытались быть убийцами, да. Всех их предупреждали — и слишком поздно они поняли, что у глупой агрессии бывают последствия.
Эльминстер прервался, чтобы улыбнуться Айронстону тонкой, как у призрака, улыбкой.
— Урок, который, быть может, предстоит выучить и тебе.
Тот ответил с презрительной насмешкой:
— Седобородые советы от одинокого старика с большим ртом? Я весь дрожу. А еще у меня аж дыхание перехватывает от того, как нагло ты пытаешься оправдать свои преступления. Ты признаешь, что сразил верных кормирцев, выполнявших поручение Короны, сопротивляясь им. Значит, ты убийца. Не пытайся сбежать от наказания с помощью хитрых слов. И заявления, будто на протяжении своей долгой жизни ты только и делал, что защищал других, тоже не помогут.
Старик торопливо оглянулся через плечо, как будто прекрасно видел во тьме, затем снова повернулся к двум кормирцам, по-прежнему сжимая что-то в руках, и пожал плечами.
— Я в самом деле страж и защитник. Почему же это не может быть моим оправданием? Ты ведь боевой маг, и оправдываешь этим как свои поступки, так и свое высокомерие.
Айронстон не впечатлился.
— Ты? Защитник чего? Видимо, собственных интересов, которые ты провозглашал интересами Мистры. Ты влезал в чужие дела, нарушал законы и свергал королей. Ты никогда не защищал закон, порядок или законное правительство — в отличие от Вандердагаста.
— С последним я соглашусь. Я не был таким как он, хотя по мере того, как годы делали с ним то, что сделали со мной, он все больше и больше видел вещи с моей точки зрения. Он был когда-то моим учеником — и сейчас, когда люди говорят о старине Ванги, используя слово «могущественный», следующим обычно бывает слово «назойливый».
Хокблейд торопливо задушил что-то, подозрительно напоминавшее смешок.
Боевой маг Айронстон покосился на него, затем наградил таким же уничижительным взглядом Эльминстера. Тот добавил:
— Я боролся за мир, справедливость и порядок, но до сих пор не встречал правителя, который сам стремился бы к этим вещам, вместо того, чтобы время от времени случайно их находить. Впрочем, возможно я еще встречу такого; прошло всего двадцать столетий или около того.