собственные птичьи акции протеста.
Кэтрин и Джош, слушавшие меня с раскрытыми ртами, просто кивнули. Видимо, от восхищения утратили дар
речи. Значит, все идет как по маслу, решил я.
— Пригласим фотокорреспондентов. Тайком скажем людям по всей стране, чтобы они делали свои
собственные плакаты «Гуси — за мир» и потихоньку расклеивали их на фермах и в зоопарках. Пресса будет в
восторге. Люди буквально не поверят своим глазам, Кэтрин! Как будто сама мать-природа восстала и говорит: нет — войне!
— Да — миру, — поправила меня Кэтрин, выставляя ладонь.
— Извини. Но это будет выглядеть так, будто сами гуси встали на защиту мира. Вы только представьте!
Гуси по всему земному шару говорят: миру — да!
— А что, мне нравится, — сказал Майк. Вне сомнения, он был так же сметлив, как и я, хотя я подозревал,
что в данный момент он был несколько одурманен марихуаной. К счастью, на меня марихуана не
подействовала, иначе я не придумал бы лозунг «Гуси — за мир».
— Но почему гуси? — спросил Джош.
— Да потому что «Гуси — за мир» — это складно! — почти в один голос воскликнули мы с Майком.
— А-а, — протянула Кэтрин, очевидно, наконец-то по достоинству оценив мой план.
А потом — неожиданно — меня осенила еще одна блестящая идея.
— Эй, Майк, — сказал я, — а представляешь... что если б был магазин под названием «Пицца в шляпе»... и
там продавались бы одни только шляпы в форме пиццы?!
Майк засмеялся, я тоже, и вскоре мы оба покатывались со смеху, как ненормальные. Я ударил ладонью по
столу, так что едва не опрокинул вино, отчего Майк захохотал еще сильнее. Вдвоем мы буквально выли от
хохота, представляя шляпы в форме пиццы.
— Шляпа-пицца! — вскричал Майк. — Бей по шляпе!
Ну да, он определенно был не в себе.
А потом мы еще немного поговорили о моей блестящей идее «Гуси — за мир».
Примерно час спустя, ковыляя домой на заплетающихся ногах, я осознал, что сигарета с марихуаной,
вероятно, подействовала на меня гораздо сильнее, чем я думал. Хотя, надо признать, на идее с гусями это никак
не отразилось, — видно, тогда я еще был в здравом уме и концепцию выработал складную. Меня больше
заботило то, что произойдет потом.
Добравшись до дома, я решил заварить себе крепкий чай, которого я жаждал больше всего на свете. И я
поставил чайник. Чай я готовил дольше обычного, ибо струйки пара, вырывавшиеся из носика, так заворожили
меня, что я, наблюдая за ними, наверное, раза три закипятил чайник и только потом стал искать чайный
пакетик.
Наконец, налив себе чашку, я достал из холодильника молоко и нашел ложку, которую тут же уронил. Ложка