― Так что она получила удовольствие! ― кивнул сэр Бонами. ― Не забывайте, к тому моменту, когда мы начали есть телячьи уши, положение висело на волоске! И вот она взяла инициативу в свои руки. Моя дорогая мисс Стейвли, у вашей бабушки прекрасная память! ― Его огромное тело затряслось от громкого смеха. ― Уж задала она жару этой Марии Дерсингхэм! Между прочим, миледи, ваш повар приготовил к телячьим ушам превосходный итальянский соус!
― Да, но что произошло с телячьими ушами, Бонами?
― Нет, нет, ― ответил он, по-прежнему сотрясаясь от смеха. ― Я не доносчик, миледи, и не буду сплетничать! Я вот возьму кусочек пирога и маленький ломтик ветчины!
Вольно интерпретируя эту просьбу, Кит передал ему большой кусок пирога и полдюжины ломтей ветчины. Миссис Клифф, которая всегда поражалась его аппетиту, изумленно посмотрела на свою сноху. Та строго сказала сэру Бонами, что немножко фруктов и кусочек пирога (если он голоден) ― это все, что ему следовало бы позволить себе поесть в полдень. Она добавила, что сама вообще редко ест ленч.
― Да, но вам не обязательно так строго придерживаться этих правил! ― сказал сэр Бонами, побледнев при мысли о таком лишении.
― Ну, если бы вы так не объедались, вам тоже не нужно было ограничивать себя! ― заметила она.
Ее брат, с большим неодобрением слушавший эту откровенную беседу, раздраженно взглянул на нее и круто сменил тему разговора, сказав, что он полагает, что у кормилицы Пиннер нет ничего серьезного.
― Надеюсь, она не заразна?
― О нет, она просто неважно себя чувствует! ― ответила леди Денвилл.
― Заразное?! ― воскликнула миссис Клифф. ― Моя дорогая, откуда вы можете знать, что у нее нет ничего заразного? Как неосмотрительно было с вашей стороны заходить к ней! Вам не следовало этого делать!
― Ерунда, Эмма! Просто боли в животе! Казалось, миссис Клифф успокоилась. Кит увидел, что его мать вдруг стала несколько задумчивой, и какое-то предчувствие заставило его внутренне содрогнуться. Никогда, размышлял он, она не выглядит более безмятежной, чем в тот момент, когда замышляет какой-нибудь дьявольский план. Он попытался перехватить ее взгляд, но она смотрела на Кресси, которая, закончив ленч, спокойно сидела, сложив руки на коленях.
― Дорогая, я знаю, что ты хочешь пойти наверх к своей бабушке! ― сказала она. ― Ты же знаешь, что мы не очень строго соблюдаем этикет, так что можешь идти к ней! Передай ей мой сердечный привет и скажи, что я очень хочу ее видеть, а затем зайди в мою гостиную, разумеется, если леди Стейвли сможет обойтись без тебя! ― Она подождала, пока Кресси покинет комнату, и затем обратилась к Киту: