— А где же краски? — спросила она, когда они прошли в кухню.
— Я схожу за ними. Здесь рядом магазин, у них все есть. Я подумал, что нам сначала лучше окончательно обсудить, что ты хочешь, прежде чем я займусь делом.
— Отлично. Но я хотя бы могу заплатить за краску, ладно? Чаю хочешь?
Он кивнул. Она подскочила к чайнику, надеясь, что он заметит «National Geograhic», который она утащила у Аннелиз и оставила на столе. Она не могла изобразить, что живет так же интересно, как Аннелиз, но она могла изобразить, что все это ей не чуждо. Она наблюдала, как он опустился на корточки, чтобы потрепать Блошкин-Дома, и его голос превратился в совсем немужское воркование. У нее внутри все перевернулось. Его сильные пальцы зарывались в пушистую кошачью шерсть, а на плечах под футболкой перекатывались мускулы.
— Как твоя ученица? — Голубые глаза вынырнули из-под копны светло-золотых волос. — Ты заставила ее прочитать «Грозовой перевал»?
Джулия покраснела, сосредоточившись на чайных пакетиках.
— Да, она его прочитала. И к концу ей это очень понравилось. Тебе с сахаром?
— Ты уже забыла, как я пью чай? — Он поглядел на нее, так и не вставая с пола.
— Конечно, нет. Идиотка! У меня провалы в памяти.
— Так значит, концовка понравилась? Как история делает полный круг?
— Кому? — Джулия подняла глаза на него, не в силах совладать с волнением.
— Твоей ученице. Ей понравился конец, где Кэтрин и Гэртон…
— Ей особенно понравился Джозеф. Она была в восторге от его диалекта, поэтому большую часть времени мы обсуждали это. Ну, знаешь, распутывали все и пытались понять смысл того, что он говорит. Значит, с молоком? Да, точно, ты пьешь с молоком. Так в какой цвет ты собираешься покрасить стены?
Она с рекордной скоростью опустила и вынула пакетик чая из чашки, оставив в ней бледно-бежевую жидкость, и подала ее Маку, сразу же отдернув руку, чтобы он не успел заметить, как дрожат ее пальцы. Она быстро схватила свою чашку, стараясь смотреть на него как можно более безразлично. Он сделал маленький глоток чая, кажется, слишком вежливый, чтобы заметить, что чая там в общем-то нет.
— А как твои таблетки? — спросил он, с проблеском заинтересованности в глазах. — Они не оказались обманом?
— Мои таблетки? — Она рассмеялась, слегка притворно. — Нет, с ними все в порядке. Почему ты спрашиваешь?
— Да нет, ничего особенного. Однако сегодня ты кажешься какой-то возбужденной. Возможно, это реакция на то, что ты всю неделю работала.
— Да, наверняка так и есть. — Не имело смысла отрицать то, что она возбуждена. Маку слишком хорошо удавалось распознать ее состояние. Она уже успела в этом убедиться. — А как у тебя прошла неделя? — Она широко ему улыбнулась. Он смотрел на нее со спокойным вниманием, которое приводило ее в состояние полной растерянности.