— По крайней мере ты можешь подумать над моим предложением?
— Э-э-э… Да, конечно, думаю, да. Просто…
— Просто это несколько неожиданно для тебя, так?
— Не совсем. Просто я не совсем уверена в том, что мы можем провести вечер в ресторане, не убив друг друга. Я имею в виду, что на вечеринке тебе хватило десятка слов для того, чтобы я вдруг вылила на тебя стакан вина. Я сама вряд ли могла бы предсказать такой поворот событий.
— Я могу надеть капюшон от дождя, — сухо отпарировал он.
— Да, но, например, от пиццы урон может оказаться более существенным. Ты можешь задохнуться насмерть, и на этот раз рядом не окажется Мэгги с ее посудным полотенцем, чтобы спасать тебя.
Он рассмеялся, и она с интересом слушала звуки, доносящиеся из трубки. Она и не подозревала, что он способен смеяться.
— Может, ты запишешь мой номер и позвонишь, если надумаешь?
Она с сомнением посмотрела на блокнот и ручку, лежащие рядом с телефоном. Ее пальцы отказывались перемещаться в том направлении.
— Ты же можешь это сделать?
— Могу, почему бы и нет.
— О’кей.
Ее дрожащие пальцы дотянулись до ручки, взяли ее и записали лондонский номер.
— Ну, надеюсь услышать тебя в один прекрасный день, Джулия. Я не такое уж страшилище, что бы там ни говорил Роберт. Мне кажется, что мы могли бы неплохо провести время, но оставляю это на твое усмотрение.
Она положила трубку и уставилась на записанный ее собственной рукой номер, словно не узнавая цифры. Когда к ней вернулась способность двигаться, она, словно в полусне, побрела на кухню, достала из холодильника банку пива, открыла ее и начала пить. Упав в кресло, она бездумно созерцала Блошкин-Дома, который впился когтями в обои и искусно отодрал от них кусок, в точности повторяющий очертания острова Мэн.
Брат Роба? Мужчина, похожий на вышибалу и обладающий пугающей способностью говорить неприятную правду, не имея о ней ни малейшего понятия? Тот самый, в лицо которому она выплеснула вино на вечеринке у Мэгги? Она с мольбой уставилась на кота и спросила: «Что, черт возьми, здесь происходит?»
— Ты любишь кошек?
Джулия удивленно взглянула на Мака. Пока он раскладывал вещи, она сидела, лениво размышляя обо всем подряд — начиная от антидепрессантов и кончая звонком Лео, включая рабочих, долбивших асфальт у ее дома.
— Кошек? — Она недоуменно заморгала. — Да, я люблю кошек. А почему ты спрашиваешь?
Он снял куртку, повесил ее на спинку стула и подвернул рукава своей синей джинсовой рубашки.
— У меня небольшая проблема.
— С кошкой?
— Ага. — Он оперся подбородком на руку, при этом его волосы мягко рассыпались на две стороны вокруг лица, и вздохнул. — Проблема с Элизабет. Она беременна.