– Тебе это не понравится, но я все равно скажу… Я много раз хотел отомстить отцу за то, что он со мной сделал. Но никогда не желал этого так сильно, как сейчас, хотя знаю, что это бессмысленно и ничего не изменит. Может быть, именно поэтому я и молчал. Тебе этого не понять, но я чувствовал бы себя мужчиной, если бы обагрил руки его кровью.
Ева посмотрела на его руку с золотым кольцом, символом их брака.
– Ты ошибаешься. Я все понимаю. Потому что уже обагрила руки кровью своего отца.
– О боже… – Рорк разозлился на себя. Он слишком погрузился в собственные переживания и сморозил глупость. – Прости меня, малышка, – сказал он, притянув Еву к себе.
– Это не помогает. – Ева отстранилась, чтобы Рорк мог видеть ее лицо. – Честное слово. Поверь мне, ты самый мужественный человек на свете.
Он прижался лбом к ее лбу.
– Я не могу без тебя. Не знаю, как я мог жить до знакомства с тобой.
– Переживем и это. В последние два дня тебе пришлось несладко. Я воспользуюсь твоим любимым способом и заставлю тебя что-нибудь съесть.
Когда Ева встала и направилась к автоповару, Рорк наконец улыбнулся:
– Неужели ты заботишься обо мне?
Ева обернулась и посмотрела на него. Хотя он усмехался, но круги под глазами никуда не исчезли. Он был бледен от усталости и переживаний.
Что ж, черт побери, с этим она справится.
– Думаю, я знаю, как это делается, потому что достаточно часто выслушивала исповеди. – Она заказала бульон. – Я знаю о матерях не больше твоего, но, судя по тому, что ты рассказал, ей бы очень не понравилось, если бы ты стал винить себя в случившемся. Если она любила тебя, то желала тебе счастья. Она бы обрадовалась, если бы узнала, что ты ушел от него, добился успеха и стал большим человеком.
– Несмотря ни на что.
– Да. – Она поколдовала над бульоном, а потом принесла ему чашку. – Несмотря ни на что.
– Понимаешь, он во мне.
Ева кивнула и снова села рядом.
– Но если так, то и она тоже. Думаю, тут ты имеешь надо мной перевес.
– Я всю жизнь открещивался от своего прошлого. Оно повлияло на меня не так сильно, как на тебя. – Он пил бульон безо всякого аппетита, скорее по обязанности. – Я не хотел посвящать в это ни тебя, ни кого-нибудь другого. Хотел сам справиться, вот и все. Но оно грызло меня. Теперь я вижу ее лицо, и оно всегда будет стоять у меня перед глазами. У меня есть родные, о которых я не знал. Люди, которые потеряли ее. Проклятие, я не знаю, что с этим делать. Но ощущаю чувство вины и досады.
– Не делай ничего, пока тебе не станет легче. – Ева подняла руку и погладила его по голове. – Дай себе отдых.