– О чем ты? Что же может случиться? Месье де Монклар – слишком хороший прево, чтобы предположить, что я посреди белого дня пересеку верхом Париж и выеду за ворота подобно обычном купцу, отправляющемуся по своим делам.
Прощание было коротким. Манфред верхом выехал со Двора чудес. В сотне шагов от себя он увидел карету.
Манфред был не в том расположении духа, чтобы заняться вопросами, не отвечавшими его мыслям.
Но… карета в таком месте, в жалком, захудалом квартале, где любая улыбка фортуны могла считаться вызовом или провокацией, была настолько неожиданным, что Манфред склонился в седле.
Внутри кареты женщина, и притом очень красивая женщина, казалось, чего-то ждала. Какая-то легкая и нежная грусть омрачала ее лицо.
– Проезжайте своей дорогой! – послышался грубый окрик.
Человек, сказавший эти слова, сидел на козлах кареты. Манфред с любопытством поглядел на него. Ему показалось крайне странным, что кто-то осмеливается таким тоном говорить с ним.
– Ты хочешь, чтобы я ссадил тебя с твоего места и надавал пощечин? – спросил он спокойно.
Мужчина крайне злобно поглядел на него.
– Клянусь святым Панкратием! – сказал он по-итальянски. – Это я покажу тебе, как выбивают всадников из седла.
И он на самом деле спрыгнул на землю.
– Спадакаппа! – раздался повелительный женский голос из кареты.
Спадакаппа застыл на месте. Манфред хотел уже отпустить какую-нибудь дерзкую шутку, но встретил направленный прямо на него умоляющий взгляд дамы из кареты.
Грациозным и несколько высокопарным жестом, ему присущим, Манфред приподнял свою шапочку с черным пером, поклонился, вложив в этот поклон столько уважения, сколько смог, и поехал дальше.
Дама следила взглядом за Манфредом, пока он не исчез за поворотом улочки. Как раз в этот момент из дома, перед которым остановилась карета, вышел мужчина.
Это был тот самый мужчина, которого мы видели у Монфоконской виселицы. По крайней мере, он очень напоминал того путешественника. Спадакаппа называл его монсеньором. Это он сказал освобожденному Манфреду:
– Меня зовут шевалье де Рагастен.
Шевалье поднялся в карету, и та тронулась с места.
Дама с жадным любопытством направила на него вопрошающий взгляд. Шевалье де Рагастен обескураженно покачал головой.
Манфред пересек Париж легкой рысью, перейдя на шаг, когда на дороге показывалась какая-нибудь повозка, и съезжая в сторону, чтобы не обрызгать грязью сидящих в каретах дам. Он твердо, с крайне вызывающим видом, смотрел на стражников, время от времени ему попадавшихся. Он пренебрегал бесчисленными предосторожностями, о которых долго говорил ему Лантене…