– И не надо пытаться переубедить меня. – Голос Теодозии звучал чуть слышно, она все еще смотрела в окно. – Я прекрасно понимаю, как все это выглядит. Любая жена никогда не согласилась бы с тем, что ее муж – негодяй, не попытавшись доказать обратное. И я тоже не собираюсь лишь махать руками в знак протеста.
– Это будет очень непросто, – задумчиво заметила леди Камминг-Гульд. – Боюсь, что тебе придется столкнуться с серьезными препятствиями…
– Разумеется! – Теодозия даже не пошевелилась. – Если это сделал не Лео, то это сделал кто-то другой. И наверняка эти люди не обрадуются тому, что я хочу попытаться изменить то, что в противном случае выглядело бы как идеальное завершение всего дела. – Она наконец отвернулась от окна. – Вы поможете мне, тетушка Веспасия?
Старая леди посмотрела на измученное лицо крестницы, на ее напряженные плечи и полные отчаяния глаза. Скорее всего, все это бессмысленно. Это может только добавить им боли и горя. Но как она может отказать ей? Ведь это не остановит Теодозию, а только оставит ее в полном одиночестве.
– А ты уверена, что хочешь этого? – мягко спросила Веспасия. – Ведь мы можем обнаружить что-то, что тебе совсем не понравится, милочка. Иногда лучше знать поменьше правды, чем наоборот. И будь уверена, у тебя появятся враги.
– Все это я понимаю. – Миссис Каделл так и осталась стоять. – Но неужели вы думаете, что может быть что-то хуже, чем то, что случится, когда обо всем этом узнают в обществе? Уверяю вас, мистер Гордон-Камминг будет не единственным, кто не сможет жить не только в Лондоне, но и в других странах Содружества. Шантажист забрал у меня все, и теперь мне абсолютно нечего терять. Тетушка, я не жду от вас обещания сказочного конца. Я знаю, что в жизни сказок не бывает. Я просто прошу вас помочь мне вашим умом и поддержать меня вашей любовью. Ведь вы же понимаете, что я все равно буду это делать, но без вас шансов на успех у меня будет гораздо меньше.
– Говоря так, ты не оставляешь мне иного выхода, если только не считаешь, что я желаю тебе провала, – сухая улыбка пожилой дамы выглядела грустно. – Я буду совершенно счастлива, если Лео окажется невиновным ни в шантаже, ни в самоубийстве. Но тогда нам надо тщательно обдумать, что делать и, самое главное, с чего начать.
Теодозия медленно пересекла комнату и тяжело опустилась в кресло. Она выглядела слегка потерянной.
– Мне очень жаль, тетушка, – сказала она, – но к кому я еще могу обратиться? И кто сможет помочь мне лучше, чем вы?
Несмотря на всю свою решительность, она очень слабо представляла себе, с чего ей надо начинать.