Генерал Гектор Скотт встретил Аврору на самой верхней ступеньке. Он стоял на костылях, но, к ее удивлению, одетый! На нем была чистая сорочка и ярко-красный галстук-бабочка. На миг Аврора замерла, пораженная ощущением, что когда-то прежде уже видела это.
— Боже мой, Гектор, ты на ногах! — удивилась она. — И ты одет. Наверное, даже побрился. Мне явилось чудо.
— Никакого чуда тут нет, — успокоил ее генерал. — Мне просто надоело выглядеть старым уродом. Это — попытка реформ, и я решил начать их с того, что оделся. Как дела у Томми?
— О, Гектор! — Не успев понять, что с ней происходит, она снова расплакалась. Всякий раз, когда она думала о Томми, глаза ее наполнялись слезами. Генерал расставил костыли пошире и обнял ее. Слезы вскоре высохли.
— Я могу испачкать тебе рубашку, — всхлипнула Аврора, уткнувшись лицом генералу в грудь.
— Рубашку можно переодеть. Я знаю, как ты себя изводишь всегда, когда ездишь проведать Томми. Я подумал, что нужно, пожалуй, сделать для тебя чего-нибудь приятное. Ну, как он тебе показался?
— Плох, как всегда, — сказала Аврора. — Он не меняется, а мне только хочется схватить его и потрясти, но я боюсь, что даже если его и потрясти, он все равно не переменится. Делай что угодно, все без толку.
Она отстранилась и посмотрела на генерала. Он выглядел получше, правда, был необычно сдержан.
— Гектор, ты чудесно выглядишь, но ты не такой, как всегда.
— Это точно. Обычно я откалываю номера, — согласился генерал. — Сегодня — никаких глупостей. Я предпринимаю особые усилия.
— Вообще-то это доброе предзнаменование, — сказала Аврора, пытаясь все же понять, почему она все-таки не расценила это как слишком доброе предзнаменование.
— Конечно, — подтвердил генерал.
— Не могу убедить себя в том, что это именно так и есть. Я не уверена, что твое решение воздерживаться от своего всегдашнего стремления откалывать номера так уж хорошо. Не последует ли за этим удар?
— Удара не будет, — успокоил Аврору генерал. Ему хотелось, чтобы его поддержали, а не задавали вопросы. Однако ему их задавали, и он делал все, чтобы не расслабиться и не вернуться в свое обычное состояние.
— Мне не хочется, чтобы меня отправили отсюда, вот и все. Я решил привести себя в порядок, чтобы ты позволила мне остаться. Кроме того, я понял, что пора перестать чудить. Я не хочу в дом престарелых. Я и года не протяну в таком месте. Я буду так скучать по тебе, что просто умру.
Его слова задели Аврору за живое.
— Ну вот, ты все испортил. Это было единственное светлое мгновение за целый день, — сказала она, отталкивая его. — Неужели я похожа на женщину, которая вот так просто возьмет и отправит в дом престарелых своего товарища, с которым прожила бок о бок двадцать лет?