Всё же просматривать записи с нашими любовными утехами, о которых я естественно не помнил, не стал. Получить ещё один моральный удар не хотелось. Я потом просто не смогу ни о чём другом думать. Это спермотоксикоз о себе давал знать. Тут под боком находился тот, кто мог решить эту проблему, даже в двух экземплярах, тем более очень даже в моём вкусе, но пока я старался об этом не думать, не смотря на то, что мысли постоянно съезжали на постельное не посредство. М-да, прошлый «я» правильно сказал, что мне потребуется с полчаса, чтобы прийти в себя. Приходил бы и дольше, моральный удар был силён, просто я только через полчаса вспомнил об аптечке и мне, наконец, снизили гормональный фон, а то он зашкаливал. Ещё немного и он бы вышел в красный фон.
Тут отвлекая меня, запищали разведчики-дроны, висевшие над каньоном. Посмотрев на картинку, я поморщился и позвал сопротивленца, через которого и вёл все переговоры.
– Мин, подойди!
Кстати, для Лидии тоже было событием то, что мы тут не одни. Видимо боевые базы знаний, она подняла не на должный уровень. Понадеялась на трёх часовых, что выставили нордцы, один наверху, двое по сторонам каньона, а сама дронов не выпустила.
Подбежавший партизан вопросительно посмотрел на меня. Встав с ложа, на котором я пролежал без малого полтора часа, даже след на земле остался, сказал Мину:
– Там наверху в трёхстах метрах от каньона идёт группа девушек. Шесть голов. Ещё трое дальше, метрах в семистах, и одна залезла в дупло дерева на поляне. Поляна неподалёку от той тройки. Приведите их сюда. Шансов выжить у них немного.
– Почему не вы?
– Мне двоих хватило, – широким жестом указал я на блондинок. – Этих вы освободили, вот и спасайте теперь.
Партизан убежал к своим, после чего начал выбирать молодых парней по одному ему понятным причинам. Через минуту группа сопротивленцев скрылась за поворотом каньона, там дальше был подъём, которому поднимался я, спускались девчата ну и часовой поднимался тоже. Надеюсь, успеют их перехватить.
Конечно, оставаться вот так вот на месте после уничтожения охотников из работорговцев и их помощников не стоило, но время у нас ещё было. До утра точно. Подумав, я направился к своим «невестам», Лидия продолжала с ними о чём-то беседовать, причём все трое стреляли в мою сторону глазками. Издалека не понятно, с какими эмоциями, а приблизив изображение, понял, что Лидия с хитринкой, а девчата с любопытством и надеждой.
Следующие полчаса я пытался уговорить отменить их свой Выбор, пока мне прямо не сообщили, что им придёться умереть. Выбор окончательный и изменениям не подлежит. Я даже застонал тогда от досады, но тут заметив, что через забрало шлема на меня с любопытном, в котором преобладал смех, смотрит сестрёнка, я сам усмехнулся и сказал всем троим: