– По Скоту никакой информации? – уже подъезжая к больнице, спросила, немного отойдя от укола и почувствовав небольшое облегчение, Эмма.
– Нет, – коротко ответил Киллиан, и Свон снова ощутила глубочайшее чувство вины.
– Я пыталась их настроить на себя, – проговорила, усмехнувшись Свон, – ему нельзя было внедряться…
– Свон, прекращай плакаться! – остановил на корню этот разговор Киллиан и припарковал машину возле входа в больницу, – то, что произошло это часть нашей профессии. Без этого никуда. Да и вообще мы ничего не знаем. Тело нам еще не подкинули, а значит, он еще жив. Будем надеяться на лучшее, – грубо говорил детектив и вышел из машины, – а сейчас пошли, Рассел уже ждет, – и помог Свон вылезти из авто.
– Да, слишком я раскисла. Я запомнила Королеву, у нас уже есть ее фоторобот, – переключила тему Эмма.
У врача Эмма пробыла не меньше часа. Снимки, осмотр, различные анализы, от которых ее уже тошнило. Она ненавидела больницы. Но сама понимала, что в ее положении другого выхода не было.
Киллиан ждал блондинку в машине. Он за это время организовал работу в участке. Созвонился со всеми лучшими специалистами компьютерной графики, чтобы безошибочно составить фоторобот Митчел. А то, что Эмма отлично запомнила каждую черту ее лица и безошибочно перенесет это со слов в изображение, он не сомневался.
– Ну что там? – видя, как Свон выходила из больницы, Киллиан помог ей сесть, и они тронулись в участок.
– Ребра не сломаны, большая гематома по всему правому боку и сильно отбиты внутренние органы. В общем – все нормально. Жить буду, – отчиталась блондинка и закрыла глаза, пока Киллиан вел авто.
– Забыла сказать, что нужен постельный режим на неделю, как минимум, – дополнил Киллиан.
– Зачем спрашивать, если Рассел тебе, и так отчитался? – грубо спросила Свон.
– Хотел понять, насколько ты серьезно относишься к своему организму. Вижу, что относительно, – усмехнулся Киллиан, – ладно. Постельный режим будет через часа два. Составим фоторобот и я отвезу тебя к Миллс. Там о тебе позаботятся, – без смеха и издевки говорил Киллиан и сосредоточенно вел автомобиль.
– Нет. Мы сегодня идем в бар. Я проиграла и хочу, чтобы все это поняли, – с закрытыми глазами спокойно говорила блондинка.
– Эмма, но ведь… – хотел вмешаться Киллиан.
– Ты ничего не видел и не знаешь, – резко перебила его блондинка.
– Она, что тебе нравится?
Эмма не знала, как ответить на этот вопрос. Она ей не просто нравилась. Эмма чувствовала, что просто не может жить без нее. Не может ни дышать, ни ходить, ни просто существовать. Когда к ее голове был приставлен пистолет, то перед глазами Эммы у самой пронеслась вся ее никчемная и однообразная жизнь. Наркотики, распутные девки, академия, становление как личности, участок. Все пронеслось со звуком щелчка курка пистолета. Эмма никогда раньше не чувствовала то, что чувствует к Реджине. Никогда никому она не показывала тех эмоций, что тогда в ангаре. Никого не называла искреннее, по имени. Никого никогда не просила о помощи. Но ради Реджины Эмма пойдет на все. Она действительно готова ради нее на все, даже отдать свою никчемную жизнь, которая с появлением в ней брюнетки начала заново зарождаться. Эмма начала дышать полной грудью, чувствовать, как это жить по-настоящему, как это бояться за будущее. Да. Это любовь. Эмма это понимала, но вот сказать…