– Эйден! – не выдержав, крикнула Реджина.
Свон посмотрела на Реджину и совсем не знала, что сказать. Ведь все те грубые слова, которые Эйден говорил пусть и со зла верны. Правильны и абсолютно точно отражали реальное положение, в котором они и жили этот год.
– Это она! – выдала блондинка, вновь переводя взгляд на взбешенного парня, которого даже остановки отца не успокаивали, – она! И о ней я тебе ничего не расскажу! Эйден, я не использовала тебя, я…
– Это я! – уже сказала Реджина, она понимала, что отношения брата и Эммы не вернуть, а всю жизнь прожить во лжи ей было тяжело, – это Эмма. Та девушка, которую я люблю уже три года, это ее я искала.
– Ты? Ты спала с моей девушкой? Сколько раз вы трахались? – Эйден переводил яростный взгляд с сестры на Эмму.
У Коралины подкашивались ноги от того, что происходит в ее доме и что происходит с ее детьми.
– Эйден, успокойся и дай мне сказать! – крикнула Свон и встала между разъяренным парнем и Реджиной, закрывая вторую широкой спиной, защищая от испепеляющего взгляда брата.
– Все было отлично и даже замечательно. Но только до приезда сюда. Когда я ее увидела, когда вспомнила те чувства и ощущения, когда пообщалась с ней во мне как будто что-то щелкнуло! – Эмма говорила очень громко и эмоционально уже не выдерживала этой бешеной нагрузки, – я была полностью уверена, что смогу построить с тобой семью, что когда-нибудь смогу родить тебе ребенка. Но сейчас… Сейчас я совершенно, абсолютно уверена, что это было враньем. Что это всё я себе напридумывала. Самообман! Это был самообман. Я ведь даже ни разу не говорила, что люблю тебя. Сейчас я понимаю почему. Я знаю, что это звучит сейчас подло, гнусно, недостойно. Я не люблю тебя, Эйден. И никогда не любила!
– Ах, ты тварь! Потаскуха. Вонючая лесбиянка. Ты не только разбила сердце мне, но и Реджину заставила страдать. А теперь ты посмела в моем доме мне изменить. Черт! Это бред, ты изменила мне с моей сестрой, – прорычал Эйден в лицо Эмме, – а ты сестренка, как… фу, да это произносить омерзительно. Родная сестра трахнула мою невесту.
– Замолчи! – Кора развернула Эйдена к себе и залепила сыну хлесткую пощечину, – да, они виноваты, но ты что не видел, что происходит вокруг?
– Коралина, не нужно, пожалуйста. Я и так привезла в ваш дом разруху и раздор. Хватит. Я уеду, сейчас же, – говорила дрожащим голосом Эмма. После слов Эйдена ей хотелось реветь навзрыд, хотя в то же время она понимала, что заслуживает таких грубых и резких слов.
Грэгори в это время подошел к жене и приобнял.
– Дорогая, не стоит, – говорил разочарованный таким недостойным поступком сына отец.