Членство в нашем тайном обществе и православная религия суть две вещи несовместные, что само собой разумеется. Я, как все братья, считаю это условие не подлежащим обсуждению и основополагающим для вольного каменщика, поэтому давно имел подготовленное для непосвященных надежное алиби. Когда «мой» набожный папаша, адмирал с религиозными убеждениями приказчика, на решающем семейном совете осторожно вопросил: «А позволь узнать, Петр, ведешь ли ты духовную жизнь, как положено православному русскому человеку? Помнится, в детстве няня с покойной матушкой регулярно водили тебя к исповеди и Святому Причастию. Что-то мне подсказывает, что теперь ты подвергся дурному влиянию студенчества… Уж не социалист ли ты? Ну да навряд ли мой сын способен так пасть… Так в каком же приходе, Петруша, ты теперь окормляешься?» — мне были абсолютно безразличны и его сетования-наставления, и упоминание о «матушке» и «няне», которых я никогда не знал и знать не мог, но я бодро ответствовал, что посещаю храм, где служит отец Юзефович. Этот «поп» — давний член нашей ложи и как раз под сводами его храма происходило и происходит многое из того, что совершенно несовместимо с христианскими толкованиями, отчего братья могут проводить там достаточно времени в спокойствии, без вреда для своих духовных воззрений и политических убеждений. Словом, приход Юзефовича — лучшее прикрытие нашего дела от властей предержащих, но на «благочестивых» родителей это имя, как минимум, не произвело никакого впечатления, если не сказать, что уже сама «местечковая» фамилия вызвала у обоих почти отвращение.
Сколько не пытался я склонить стариков к благословлению на венчание в храме, прихожанином которого якобы являюсь не только я, но и мои «задушевные университетские товарищи», — все было тщетно.
— Я знал… Я предполагал, что ты сбился с пути… — чуть не рыдал Константин Андреев, воздевая руки к потолку. — И что это еще за «товарищи»? Терпеть не могу это слово — в нем слышится какая-то конспирация. И это выражение: «посещаю храм»! Словно там лекции читают… О Господи, Господи! Петруша, а разве ты не знаешь, что сам благодатный батюшка Иоанн тебя крестил? Что у него под венцом стояли мы с матушкой, Царствие ей Небесное, а друг мой, твой будущий тесть, был у нас в шаферах?
Я попытался уговорить Молли бежать вместе (причем о гражданском браке и речи быть не могло!) и обвенчаться в приходе у Юзефовича, да какое там… Она сочла это предложение не самой удачной шуткой и недвусмысленно дала мне понять, что никогда не посмеет ослушаться воли отца, своего «драгоценного