Тем временем мужичок налил в грязный стакан, подал мне. Под его внимательным взглядом я, давясь, выпил.
— Мне-то плесни, Домовой! Я ж тебе вчера ставил, — попросил опухший тип по кличке Халявщик.
— Хо-хо! Ты ставил! Тебе вчера Писатель полпузыря выставил, а ты мне на полтора пальца оставил.
Писателем здесь звали человека, который в молодости уговорил какого-то редактора за шестьдесят процентов гонорара переписать и выпустить его воспоминания о фронтовом детстве. С тех пор прошло уже больше двадцати лет. И как это существо с полностью разрушенным организмом все еще продолжает бродить по земле, было абсолютно непонятно.
— А впрочем, держи, я человек не жадный. — Плеснув Халявщику и остальным членам братства, Домовой спросил у меня: — Небось маловато на опохмелку?
— Мало, не много, — туманно ответил я.
— А мы сейчас еще сообразим. Молодой, тебя как звать-то?
— Слава.
— Вот что, Славик, пойдем-ка мы с тобой от этой пустой кумпании.
— А зачем? Мне и тут не дует.
— Пошли, пошли. У меня пузырек есть, — прошептал Домовой мне в ухо, — а поить их всех я не собираюсь.
Мы встали и, провожаемые тупыми взглядами алкашей, направились к выходу с рынка.
Домовой привел меня к себе в небольшую однокомнатную квартирку на «Звездной».
— Удивляешься? Правильно делаешь. Объяснить я тебе могу все очень просто. Пару раз я тебя на здешних пьяных углах видел. Не похож ты на алкаша. Парень здоровый, ведешь себя не по-нашему. Вот я и подумал, что пить ты стал недавно. А кем был до этого — вопрос.
— До этого ментом был. За пьянку и выгнали.
— Во! Я так и подумал. Глаз — алмаз. Ежели в натуре — мент, так здесь тебе делать нечего, алкаши люди опасные только для самих себя. Значит, мент в прошлом. Ай да я, ай да Леха, на два метра в землю вижу, почище Кашпировского.
— А тебе-то от меня что за корысть?
— Корысть небольшая есть. А ты и впрямь хату загнал?
— Загнал, но деньги все пропить не успел, два лимона их трех кто-то из дружков спер.
— Пустой, значит, теперь?
— Пустой.
— Рыбак рыбака! Корешами будем.
— Да какой тебе интерес-то во мне? Что-то я в толк не возьму.
— А это мы со временем уточним.
— Учти, Домовой, я в криминал не полезу. Менты своего враз замочат, коли на чем застукают.
— Да какой криминал, что ты! Я ж сам давно завязал. Теперь без всякого криминала можно капусту стричь. И между прочим разного цвета.
— Не крути, Домовой. За так просто ты бы меня к себе не зазвал.
— Ну ладно, чего уж ты так-то? Я, видишь, вроде как торговым агентом заделался. Кое-какой товар у людишек беру — другим передаю. Ты еще силушку-то не подрастерял, будешь со мной ходить на всякий случай.