Безумное нетерпение, граничащее с гневом, наполнило ее слова. Фитц, мы не беспокоили бы тебя, если бы требовалось просто исцеление. И если бы он умер, я бы тебе сказала. Дьютифул хочет, чтобы ты пришел прямо сейчас, как можно скорее. Даже с помощью силы Олуха, Скилл-группа не способна до него дотянуться. Если мы не свяжемся с ним, то не сможем его вылечить. Ты — наша последняя надежда.
Я на рынке в Приречных дубах. Мне нужно вернуться в Ивовый лес, собрать несколько вещей, и взять лошадь. Я приеду дня через три, может быть раньше.
Это не годится. Дьютифул знает, что тебе не понравится эта идея, но он хочет, чтобы ты воспользовался каменными порталами.
Я не буду делать этого.
Я заявил это твердо, уже зная, что для Чейда я бы рискнул, хоть все эти годы я и не пользовался камнями. От мысли о входе в блестящую темноту волосы на руках и затылке зашевелились. Болезненный ужас накатил на меня. Ужас. И соблазн.
Фитц. Ты должен. Это наша единственная надежда. Целители, которых мы позвали, совершенно бесполезны, но в одном они согласны: Чейд угасает. Мы не можем добраться до него Скиллом, и весь их опыт подсказывает, что он умрет через несколько дней. Если ты приедешь через три дня, попадешь как раз на его погребальный костер.
Я приду. Ответил я вяло. Смогу ли я заставить себя сделать это? Мне придется.
Через камни, настаивала она. Если вы в Приречных дубах, значит, недалеко от Судебного Камня на холме Виселиц. Наши карты говорят, что на нем есть символ Камней-Свидетелей. Ты легко мог бы оказаться здесь до наступления темноты.
Через камни. Я пытался утаить горечь и страх в моих мыслях. Здесь, на рынке, со мной твоя мать. Мы приехали в большой тележке. Мне придется отправить ее домой в одиночку. Снова расставание из-за дел Видящих, лишивших нас простого удовольствия от совместной трапезы и музыкального вечера в таверне.
Она поймет. Неттл пыталась успокоить меня.
Она поймет. Но будет очень недовольна.
Я разорвал связь с Неттл. Глаз я не закрывал, но было ощущение, что я только что открыл их. Свежий воздух и шум летнего рынка, яркий солнечный свет, падающий сквозь листья дуба, и даже девушка в красных туфлях, казалось, неожиданно вторглись в мою мрачную действительность. Я понял, что все это время мой невидящий взгляд был направлен на нее. Теперь она с вопросительной улыбкой смотрела на меня. Я поспешно опустил глаза. Пора идти.
Я допил сидр, с глухим стуком опустил кружку на стол и встал, оглядывая рынок в поисках Молли. Я увидел ее в тот же момент, когда она заметила меня. Когда-то она была стройной девушкой в красных тапочках. Теперь Молли стала женщиной средних лет. Она уверенно, но без спешки, двигалась через толпу: невысокая крепкая женщина с блестящими темными глазами и решительно сжатыми губами. В руках, как военный трофей, она несла сверток мягкой серой ткани. На мгновение ее взгляд заставил меня забыть все на свете. Я просто стоял и смотрел, как она приближается. Она улыбнулась мне и похлопала по покупкам. Я пожалел торговца, который оказался ее жертвой. Она всегда была бережливой женщиной, и, став леди Молли из Ивового леса, совершенно не изменилась. Солнечный свет отражался на серебре, вплетенном в ее когда-то темные кудряшки.