», а потом неделями комментирует прочитанное. И выходит, что там все время идет дождь.
— Ах да, неподражаемый полковник Блис! — Сесил с довольным видом расправил плечи. — Такой забавный! Истинный англичанин, потому что, как и все мы, он говорит только о войне и о погоде.
— Дождь не прекращается ни на минуту?
— Мой дорогой приятель, — сказал вдруг Сесил, пародируя глубокий зычный голос полковника, — полагаю, лето снова будет мокрым. Чертовски не повезло тем, кто участвует в гонках! — Сесил засмеялся и был очень доволен, увидев, что плечи Одри тихонько задрожали, когда она расхохоталась. — Полковник Блис прав. К сожалению, дождь действительно идет очень часто. Промокаешь до нитки. Зимой стоит очень неприятный сырой холод, а вот весна в Англии лучше, чем где бы то ни было в мире, даже лучше, чем здесь. Все вокруг зелено. И можете себе представить, как все радуются, когда ярко светит солнце. Именно поэтому англичане постоянно говорят о погоде, ведь хороший денек — большая редкость и большое удовольствие.
Беседуя с Одри, Сесил не замечал, что в паузах, возникающих в диалоге, внимание девушки переключается на его брата. Одри вежливо смеялась его шуткам и вставляла по ходу разговора остроумные комментарии, поэтому Сесил чувствовал себя в ее обществе весьма комфортно. Впрочем, как и всегда. Все любили Сесила Форрестера: любая мать мечтала увидеть его мужем своей дочери, а некоторые втайне вздыхали о нем сами. Молодые девушки инстинктивно чувствовали, что он заслуживает доверия, и делали все возможное, чтобы завоевать его симпатию. Но Одри была другой. В ее присутствии Сесил терял свою уже ставшую привычной самоуверенность. Девушка, как и его брат, была немного не от мира сего. Тем не менее Сесил находил мисс Гарнет чрезвычайно привлекательной. В ней было что-то такое, с чем Сесил раньше никогда не сталкивался, и эта загадка делала Одри недосягаемой.
Он посмотрел на Луиса и поморщился. Тот даже не удосужился прилично одеться к ужину. Сесил был уверен, что брат постарался забыть о правилах хорошего тона, чтобы нарочно позлить его. Луис был своевольным и диковатым, заставляя Сесила краснеть, где бы они ни находились. Сесил вспомнил, с каким облегчением родители восприняли его добровольное предложение взять Луиса с собой в Южную Америку. Они притворялись, что грустят, но на самом деле были очень рады возможности помахать ему рукой на прощание. Он до смерти измучил их своей экстравагантностью.
Роуз пригласила сестру и дочерей пройти в дом. Мужчины остались курить на террасе, обсуждая плюсы и минусы приватизации. Айла схватила Одри за руку и зашептала ей в ухо: