— Выпей, полегчает…
Комбат отмахнулся рукой.
— Полегчает, — подтвердил старшина.
Дрожащей рукой он принял стакан, вымахнул его до дна, затряс головой от не нашей, кисловатой винной горечи и… и почувствовал, что зубы не стучат.
— Уходить надо, комбат, — проговорил старшина.
— Все целы?
— Все.
— Быстрее обшарить все, собрать все бумаги.
Бойцы кинулись искать бумаги. Васильев вытащил откуда-то большой желтый чемодан, вытряхнул из него прямо на пол пожитки и поставил чемодан на стол, оттолкнув прочь зазвеневшую посуду.
— Бумаги вали сюда.
— Живей, ребята, живей! — торопил Тарасов.
3
Спасенье было в быстроте, и комбат вел людей с такою скоростью, на какую только хватало сил. Разгулявшийся ветер заставлял лес сильней и сильней гудеть— взметывал полы маскхалатов и шинелей, мешая идти. Оставленный в цепи вражеских постов боец благополучно дожидался их. Чтобы раньше времени не вызвать тревоги врага, Тарасов приказал этому бойцу остаться на месте и с ним оставил еще одного, для надежности. Они прошли еще совсем немного, как их остановил негромкий окрик:
— Руки вверх, а ну живо!
— Какого черта они ушли со своего места? — сердито прошептал старшина и, не поднимая рук, устало назвал пароль.
Они двинулись было дальше, но впереди клацнули затворы, и слышно было, как люди плюхнулись в снег.
— Да вы что, сдурели?! — обозлился Тарасов.
Впереди было тихо, и он понял, что шутки плохи.
— Комбат я, ребята, что вы!
— Абрамов я, оглашенные, — добавил старшина.
— А ну-ка выдь один на чисть, поближе…
По этому говору они поняли, что наткнулись на другой пост.
— Откуда они тут взялись? — удивился Тарасов.
Когда прибыл в батальон, такой вот говор северян, из которых в основном состояли бойцы, и смешил его, и сердил. Он то и дело одергивал их, потом привык. Все эти «выдь, подь, нашто, пошто, куды, сюды» уже не огорчали его. Бойцы-лесовики, привычные и к работе, и к морозу, проворные, послушные, нравились ему.
Тарасов вышел на поляну. Из-за валуна поднялся боец, подошел и сказал:
— Уж извините, не знали. Нам сказано: кто вперед пойдет, упрежден будет, что теперича пароль новый будет.
— А вы чего же тут?
— Да вишь ты, погода-то опять дурить почала, ротный вот и выслал. Оно и дело. Береженого и бог бережет, — отвечал боец.
Лицо его в темноте виделось смутным пятном, на котором ясно различались только густо заиндевевшие усы.
«Поди-ка, до костей берет в шинелишке-то, а не скулит, понимает. И молодцы же!» — в который уж раз подумал Тарасов, и как-то хотел высказать это, но боец, уже близко подойдя к нему, встревоженно спросил: