Из-за стола навстречу ему выскочил вышколенный помощник — сразу чувствовалось, что здесь Калнынь пока еще хозяин.
— Добрый день, Андрис Эгонович. Извините, но председателя нет на месте.
— Где же он?
Референт замешкался, перелистывая пухлый блокнот.
— В общем, только для вас… Он, вероятно, ложится в больницу. Понимаете, давление, сердце.
— А Целмс? Он-то, надеюсь, в добром здравии?
— Товарищ Целмс… — чуть смешался помощник и взглянул на часы, — но ведь уже пятнадцать минут седьмого.
— Внимание, дорогие зрители и слушатели, внимание! Оч-чень опасный момент! Все может решиться в доли секунды. Полузащитник «Даугавы» рвется вперед. Он выходит один на один с вратарем. Больше перед ним никого нет. Опаснейший момент! — комментатор захлебывался чувствами.
Небольшой, но высококачественный телевизор светился на ковре хорошо затемненной гостиной. Уютно потрескивали в камине таинственно мерцающие угли. Багровые отсветы ложились на лица мужчин, расположившихся в низких, по западной моде, креслах и с трудом сложивших пополам свои советские животы.
На даче Гайдиса Брилса, красавца с большим родимым пятном на виске — Меченого, собрались лучшие люди, вся охотничья компания. Здесь были громадный Улдис Целмс, неразлучный с ним милицейский генерал, которого здесь запросто называли Гунаром, и еще два каких-то важных аппаратных деятеля.
— Посмотрите еще раз. Операторы повторяют волнующий момент. Урбла делает нечто немыслимое. В какие-то секунды успевает к воротам и спасает «Жальгирис» от почти неминуемого гола… Вот что называемся самоотверженностью и патриотизмом! — надрывался комментатор.
Брилс первым заметил в темноте вошедшего Калныня и довольно радушно его приветствовал.
— Ого, везет же некоторым! Из отпуска — и прямо на такой матч угодить!
Звонко клацнула открытая для Калныня банка пива. Такими банками и прочими деликатесами, перепадавшими народу раз в году при раздаче праздничных заказов, здесь был щедро уставлен приличных размеров низкий столик — «спецугощение» под хороший матч. Груда пустых пивных банок уже заполнила красивую плетеную корзину.
Откуда-то незаметно появилось еще одно кресло, для Калныня. Но он не стал садиться, знаком показав Брилсу, что хочет с ним переговорить.
Компания удивленно и неодобрительно переглянулась. Футбол — святое дело, тем более что хозяин когда-то сам гонял мяч за институтскую команду. Брилс не преминул показать зубы.
— Что-то ты уж больно деловой стал, Андрис.
Но в это время на экране снова началась суета у ворот. Забыв обо всем на свете, Брилс и остальные приклеились к телевизору.