Узнав, наконец, Лилю, Эдгар был ошарашен. Ему казалось, что не месяц-другой назад, а в незапамятные времена происходили бурные сцены в Иркутске, любовная лихорадка в московской гостинице. Непостижимы человеческие чувства!
— Как ты там очутилась? — спросил он с неподдельным удивлением и, спохватившись, вежливо замямлил: — Нет, почему… Я рад. Нет, уверяю тебя, рад! Это очень мило с твоей стороны…
Эдгар смущенно покосился на Марту, которая деликатно отошла в дальний угол и любовалась там не то пейзажем, не то натюрмортом в абстракционистской манере.
— Вернусь? — переспросил Эдгар. — Не знаю пока. Понимаешь, тут появились новые обстоятельства… Скажи, а мамы нет поблизости?
Давно уже отзвучал прилетевший сюда, за тридевять земель, непривычно чужой голос Эдгара. В комнате стало темно. А оцепеневшая от горя Лиля все сидела рядом с телефоном, судорожно сцепив тонкие пальцы.
Впрочем, Артур, вернувшийся из больницы, увидел ее уже совсем другой — деловитой, энергичной, как всегда элегантной.
— Ну вот! — возбужденно сообщил он. — Кажется, уговорил медицину, и завтра нам, может быть, отдадут нашу хозяйку. Так что, если вы, Лилия, не возражаете, то завтра с утра…
Он замолчал, только сейчас заметив, что девушка уже собрала чемодан и взяла в руки плащ.
— Я очень рада за вас, Артур Янович. И за Марту Екабовну тоже. Но, к сожалению, я должна срочно уехать.
— Уехать? Как же это? — огорчился он. — Вы же собирались еще побыть у нас…
— Так получилось — изменились обстоятельства.
— Жаль, Марта будет очень расстроена.
— Мне тоже жаль, — Лиля с трудом сдерживала вновь навернувшиеся на глаза слезы. — Я очень полюбила ее… А теперь — прощайте!
— Куда же вы одна? Я провожу вас.
— Нет-нет. Очень прошу — не нужно. Я прекрасно доберусь сама.
Смущенный ее отказом Артур в нерешительности топтался у двери. У порога Лиля вдруг обернулась.
— Чуть не забыла — звонил ваш сын.
— Эдгар?! Откуда?
— Прямо из Парижа. Он здоров. У него все в порядке. Просил поцеловать вас обоих.
И, чмокнув Артура в щеку, Лиля подхватила свой чемодан и быстро вышла из дома.
Квартира Андриса Калныня в шикарном «цековском» доме была, пожалуй, слишком просторна для старого бобыля. Главной комнатой хозяин считал библиотеку с множеством книг, а вообще поддерживал в доме щепетильную корабельную чистоту.
Вот и сейчас смахивавший в просторном «адидасе» на отставного борца, он бродил с пылесосной трубой наперевес вдоль книжных шкафов и стеллажей, придирчиво выискивая пылинки.
Раздался мелодичный звонок, и Андрис неторопливо пошел к двери. Он чуть опешил, увидев на пороге своих старых, основательно подзабытых знакомцев, Марциса и Хеньку.