Эти номера представляли собой единственную возможность связаться с теми, кто преследовал его все три года. Александр снял трубку, вставил голубую карточку и набрал первый номер. Теперь он решил установить свои правила игры.
5
Ее голова была обмотана чем-то вроде плотного капюшона, и Жюстина чувствовала, как ей становится все труднее нормально дышать. Откуда-то изнутри поднимался страх. Мысли ее были в беспорядке: она никогда не предполагала, что с ней может случиться такое. Профессия научила ее сохранять спокойствие в любых ситуациях, даже самых рискованных, но то, что происходило сейчас, становилось для нее чересчур сложным.
Пробуждение в этой холодной безликой комнате погрузило ее в непривычную тоску. Ей понадобилось довольно много времени, чтобы осознать, что она находится в полной власти тех, кто ее похитил.
Решив вести расследование единолично, Жюстина не осознала до конца, на какой риск идет. Тогда она испытала лишь эмоциональный голод, сильнейшее, почти ребяческое желание пуститься в приключения.
После многих часов ожидания за ней пришли, но не дали никаких объяснений. Ей приказали сохранять спокойствие, если она не хочет, чтобы к ней применили силу. В то самое мгновение, когда ей надевали на лицо капюшон, Жюстина подумала об изображениях заложников, которые она видела по телевизору или в Интернете: брошенные на землю, беззащитные, с руками, связанными за спиной, они ожидали своей участи: быть задушенными или застреленными в голову.
Ей пришлось долго идти; ее вели за руку, что в такой грубой форме указывало ей, куда идти. На каждом шагу она боялась упасть и слышала свое неровное дыхание, с трудом проходящее сквозь ткань капюшона. Ей хотелось убежать, отбиваться, сопротивляться этому унижению, но она знала, что все попытки заранее обречены на неудачу.
После нескончаемой ходьбы, состоящей из подъемов и спусков, Жюстина поняла, что ее вывели на автостоянку: звуки, характерные для большого пространства, явный запах машин не оставляли в этом ни малейшего сомнения.
Если они забрали мальчишку, она немного поставила бы на свою шкуру. У них наконец появилось то, что они хотели; почему бы теперь не избавиться от нежелательных свидетелей? На самом деле никто не был в курсе ее инициативы. Даже Марк Монтейро не имел достаточно информации для какого-либо конкретного вмешательства.
Ее заставили сесть в машину, которая, судя по запаху, была совсем новой. Похоже, там находилось трое мужчин: шофер, потом тот, который привел ее, и третий, на пассажирском месте. Трое неизвестных хранили молчание, если не считать нескольких слов, брошенных водителю: