Она слушала меня очень внимательно, но казалось, моя история ее не удивила. У нее было особенное качество не судить людей и принимать их такими, какие они есть. Я даже уверен, что, узнав о существовании Юлии с Александром, она не испытала ни ревности, ни гнева. Без сомнения, Камилла считала нормальным, что у каждого человека есть свой тайный сад, теневая сторона. Во всяком случае, то, что я ей рассказал, не изменило ее пессимистического взгляда на ситуацию.
– Есть кое-что, о чем ты не спрашивал сам себя. Для бывшего полицейского у тебя не очень острый ум.
– Вообще-то, у меня в мозгах еще неразбериха… Что же я такое забыл и что учуял тонкий нюх ищейки?
– Кто, кроме меня, мог знать, что ты сейчас в больнице?
– Уже, вероятно, куча народу. Полицейский и пожарники, которые были на месте происшествия, пытались связаться с тобой и расспрашивали других людей. А у тех тоже семьи, к тому же Котре город маленький…
– И среди них есть кто-то, кто устроил на нас облаву.
– И что ты предлагаешь? Сложить руки и ждать, пока за нас снова примутся? Извини, но я пойду на эту встречу, чего бы это мне ни стоило.
Подписав документ об освобождении от обязательств, я вышел из больницы.
Оказавшись снаружи, я был удивлен, какое головокружительное голубое небо раскинулось над нашими головами, будто огромный кусок ткани. Камилла взяла машину моего брата – «Ауди», – за рулем которой тот обожал изображать из себя невесть что. Я больше не мог рассчитывать на свой внедорожник – это факт предстал передо мной во всей своей непререкаемой очевидности. И снова я ощутил укол боли в груди. И это тоже нужно выдержать…
Извилистый подъем дороги, ведущей в Котре, был настоящей голгофой. Ко мне обрывками возвращались воспоминания, переходящие в ощущение дежавю. Камилла показала мне место, где я сошел с шоссе. Действительно, никакого тормозного следа. Не скрою, я был очень доволен, снова оказавшись в уюте шале. Успокаивающее присутствие Камиллы тоже кое-что значило.
Но, несмотря на то что еще окончательно не пришел в себя, остаток дня я провел у телефона, улаживая с полицией административные формальности, связанные с несчастным случаем. И, разумеется, не сказал ни слова об истории с порчей машины.
В первый раз со дня смерти моего брата мы провели с некоторым, я бы сказал, неуместным стеснением вечер, который я определил бы словом «нормальный», как если бы нам удалось абстрагироваться от событий и закрыться в некоем шаре.
А потом я уснул, изо всех сил желая отдохнуть, как солдат накануне решающего сражения.
17
На моих часах было чуть позже 8.30, когда я припарковал машину Рафаэля на стоянке в Национальном парке – отправной точке всех туристов к долинам Гоб и Меркадо. На огромной парковочной площадке стояли всего две или три машины; для этого времени года вполне нормальная ситуация. Летом или во время спортивных зимних каникул здесь может быть больше полутора тысяч машин.