— Так значит, ничего не закончилось… — протянула я и остановилась, вынудив затормозить и лиса. Встретив темный взгляд, тихо попросила: — Расскажи, чего мне ждать.
— Все в порядке, Нэви, — мужчина обнял меня за плечи и задумчиво провел ладонью до локтя и обратно. — Убийцу, и правда, поймали, так что беспокоиться не о чем.
Я молчала, с прищуром глядя на него.
Да, поймать‑то поймали. Но просто ли уничтожить духа такой силы? Если вспомнить, как он разметал лучших бойцов Академии Триединства, вывод напрашивается сам собой. Сложно. Очень.
— Значит, самое интересное еще впереди, и ректор не уверен, чем оно закончится, — уже без малейших вопросительных интонаций выдала я.
Алинро досадливо поморщился и взъерошил светлые волосы:
— Мавка моя, временами ты удивительно догадлива и настолько же удивительно беспечна.
— Предлагаешь побольше молчать? — теперь уже я кривила губы в скептической усмешке, не видя больше особого резона постоянно играть в дурочку.
— Недаром это качество сравнивают с золотом, милая.
И мы двинулись дальше.
Я смотрела себе под ноги, мимолетно отмечая, как дрожит хмурое осеннее небо в лужах на мостовой, как искривляется потустороннее пространство, представляя отражения — дома в необычном виде. Красиво… и чарует.
Вот только ощущалось, что какая‑то неуловимая часть хорошего настроения после нашего диалога испарилась в никуда. Что‑то шальное, легкое, искристое… непринужденность? И в этот момент меня не особо трогали ласковые руки Алина, а хвост, который периодически пытался обернуться вокруг талии, вообще почему‑то хотелось шлепнуть ладошкой. Мы, в конце концов, идем по улице города, более того, даже не прикрытые иллюзией топаем по торговым кварталам возле Академии. А еще ничего не прояснили, вообще‑то! Или что, кицунэ рассчитывает, что после такой демонстрации я по умолчанию должна свалиться в радостно подставленные лапы? А вот… не дождется!
Мой пессимистично — боевой настрой не остался незамеченным:
— Что‑то случилось? — Алин провел пальцами по моему запястью, невесомо лаская кожу кончиками когтей.
— Нет, все хорошо.
Тон самый нейтральный, физиономия — верх равнодушности. Короче, любой мужик, если он не, дурак поймет, что дело нечисто, и верить мне на слово в этом случае нельзя!
— Правда? Ты притихла.
Хммм… я переоценила умственные способности Нар — Харза?
— Да вот, активно проверяю недавно высказанную тобой истину о том, что молчание — золото.
Вот. От ехидства все же не удержалась. Двойка мне, двоооойкаааа.
— Обиделась, — сделал вполне верный вывод лис.
— Нет, — ласково улыбнулась я.