— Это не смешно, Нарз — Харз. Хотя бы потому, что я крайне редко сталкивался с кем‑то…. Как ты выразился? Еще более непостижимым, чем я…
— И кто это был?
— Всякий из них мог половину этого города с лица земли стереть, — тихо ответил упырь. — Играючи, Алинро… играючи.
— Например? — Кицунэ изобразил живейшее любопытство, изогнув хвосты и прижав к голове видные в боевой ипостаси уши.
— Ты и сам знаешь, о ком я, верно? За примером далеко ходить не надо, — нахмурился Сибэль и, ускорив шаг, свернул на аллею, ведущую к главному корпусу Академии.
— Ильсор Дершворт… Но, Сибэль, он вне подозрений. Ильса контролирует ректор.
— Даже Эдан Хрон мало что может противопоставить сущности такого уровня, — отрывисто сказал упырь. — И хотя Ильсор мертв… он не безвреден.
— По — твоему, клятва верности и браслеты подчинения ничего не значат?
— Обойти можно любые ограничения. Тем более с опытом этого призрака. Да и времени у него в запасе было немало. Столетия!
Сибэль высказался и теперь лишь хмурился, размашисто шагая по дорожке. Алин двигался чуть позади и размышлял.
Гробовую тишину немного разбавлял шум листвы в кронах над головами мужчин и редкие птичьи трели. Рассвет — пора молчания. И этому завету следует даже природа.
— Знаешь, Сибэль… — наконец начал лис, осторожно подбирая слова. — С одной стороны, твои обвинения не голословны. Мы и вправду столкнулись с чем‑то очень странным и невероятным. Среди духов в этой Академии на подобное способен лишь Глава Ассамблеи привидений.
— Вот! — эльф вскинул руку, останавливаясь так резко, что навь едва не налетела на господина, по пятам которого следовала.
— Я не договорил, — мягко продолжил интриган и внутренне поморщился, понимая: его слова не будут приятными для умертвия. — А с другой стороны, в Академии только ленивый и глухой не знает, что вы с Ильсором как при жизни друг друга терпеть не могли, так и после смерти не изменили отношения. Вдобавок, по рабочим вопросам нередко конфликтуете. Потому… при всем моем уважении к твоему чутью… на данный момент я не вижу весомых подтверждений его виновности. И ректор тоже, ведь Ильс все еще правая рука дяди.
Лис оказался прав в своих предположениях. Упырь медленно развернулся к нему и, сложив руки на груди, заговорил:
— Вообще, Нар — Харз, мне странно слышать от тебя оправдания для Ильсора. Если вспомнить о том, что как раз у тебя с ним конфликтов было тоже немало.
— Немало, — покладисто признал Алин. — Я просто пытаюсь рассуждать логически. А ты почему‑то категорически не желаешь этого делать, зациклившись на кандидатуре этого призрачного недобитка.