Тогда Дедушка меня отпустил. Не теряя ни секунды, я вылезла на берег и в полном изнеможении свалилась лицом вниз.
Потом я начала кашлять. Кашель перешел в рвоту. Сперва меня вырвало водой, а потом полезло что-то кислое. Масса, которая выходила у меня изо рта, жгла кожу и особенно порезы, попадая на мои колени и руки.
Но Дедушка со мной еще не закончил. Как только меня престало рвать, он опять начал заталкивать меня в озерцо, в то место, где стекал второй, небольшой, водопадик.
На этот раз меня не надо было уговаривать. Я начала жадно пить из водопада. Мне было хорошо в воде, несмотря на то что пиявки стали приставать к моим ногам. У меня было ощущение, что вода не только приятно охлаждала, но и лечила меня. Постепенно рвотные позывы прошли.
Я не представляю, сколько времени я провела там в полусознательном состоянии, но в конце концов вылезла по склону вверх. Дедушка все это время просидел на берегу озерца. Он не двигался и смотрел на меня, не сводя глаз. Он встал вместе со мной, взбежал по склону и вернулся к своему любимому дереву.
Дедушка понимал, как мне можно помочь. И он мне помог. Я в этом совершенно убеждена.
Этот случай был для меня не просто очередным уроком выживания. С того момента отношение ко мне со стороны Дедушки сильно изменилось. Он начал меня выделять и всегда выступал моим защитником. Я чувствовала в нем друга. Он был готов поделиться со мной своей едой и провести сеанс груминга моих косматых волос, из которых вынимал аппетитных жучков и личинок и поедал их. Чувство одиночества постепенно оставляло меня. Иногда я еще плакала по ночам от горечи и печали, но такие истерики происходили все реже. Свернувшись клубочком в своем дупле-расщелине, я слушала болтовню обезьян над моей головой и незаметно сама превращалась в обезьяну.
После моего отравления и Дедушкиной помощи обезьяны стали относиться ко мне иначе. Младшие брали пример со старших и тоже начали подходить ко мне, чтобы пообщаться и покопаться в моих волосах. Я превратилась в полноправного члена стаи.
Состав стаи постоянно менялся. Кто-то умирал, беременные самки исчезали, чтобы потом появиться с детенышами. Я подружилась с некоторыми членами стаи. Кроме Дедушки, это был энергичный Пятно, нежный и любящий Коричневый и застенчивая Белохвостка. Молодая Белохвостка меня очень полюбила. Она запрыгивала мне на плечи и обнимала за шею. Ей нравилось ездить у меня на спине.
Как вы понимаете, я не называла обезьян этими именами, а лишь отмечала про себя их отличительные черты. К тому времени я за ненадобностью практически забыла человеческий язык и как могла общалась на обезьяньем. Мне кажется, что даже про себя я перестала думать на человеческом языке. Главными в моей жизни были звуки и чувства. И, конечно, миссии или задачи – из них состояла моя жизнь. Самой главной задачей были поиски пищи. Нужно было искать и многое другое: компанию для общения, безопасное место для сна или укрытия от опасности. В сущности, у меня было всего две основные потребности: в еде и в удовлетворении собственного любопытства. Моя жизнь была проста и мало отличалась от жизни остальных обезьян.