– Ой, – сказала Полина, сама мигом перестав улыбаться.
– Были задействованы не те мышцы?
– Да нет, вроде те… Просто как-то не так.
Ланс открыл на внутреннем экране первое попавшееся изображение улыбающегося человека, обсчитал положение каждого мышечного волокна и в точности воспроизвел «образец».
– Уже лучше, – одобрила девушка. – Но все равно неестественно, словно это чужая улыбка, а не твоя.
– Как сделать свою? – поинтересовался Ланс, впечатленный ее прозорливостью.
Полина пожала плечами и предположила:
– Может, для начала ты должен сам захотеть улыбнуться?
– Я хочу.
– Именно улыбнуться, а не достоверно это изобразить!
Ланс учел эту информацию, но, поскольку повторения приказа не последовало, пробовать больше не стал, вернулся к головоломке.
В пультогостиную заглянул Теодор.
– О, ты-то мне и нужен! – остановил он взгляд на киборге. – Пошли, поможешь груз перебрать, пока он вполовину меньше весит и место есть.
Ланс с досадой и одновременно облегчением закрыл программу. И надоела уже, и обидно, что так и не смог пройти двадцать шестой уровень.
– А капитана с Дэном ждать не будете? – удивилась Полина.
– Они, походу, надолго зависли, а чертова бочка продолжает подтекать.
Узнав, что необходимость в срочной эвакуации отпала, а альфианский метеоролог обещает теплую сухую погоду как минимум до вечера, Михалыч радостно ухнул и, не мелочась, разобрал движок целиком, дабы призвать его к порядку раз и навсегда.
– Заодно «котика» выгуляю, а то он обстрадался уже в окошко смотреть, – с ухмылкой добавил пилот.
На предыдущих станциях новичка даже в шлюз не пускали: не доверяли и не знали, как он поведет себя с другими людьми. Ляпнет что-нибудь или отмочит, а «хозяевам» расхлебывай. Но сейчас они находились на негуманоидной планете, в пустынном месте, и команда успела убедиться, что в непонятной ситуации Ланс мгновенно прячется за процессором, превращаясь в идеальную, хоть и тупую машину, а в стрессовой вообще уходит в глухой отказ, лишь бы его оставили в покое. «Оттаивал» он только в привычной спокойной обстановке, и то – разговорить его до сих пор не удалось. Слово-другое, и все, клин. Причем у Дэна, как ни странно, это получалось хуже всех. С киборгом Ланс общался исключительно как с киборгом.
Когда «Космический мозгоед» улетел, а Дэн остался, Ланс вздохнул с облегчением: встроенные передатчики киборгов работали на расстояние до пятисот метров, и «поводок» порвался. Внутри возникла блаженная пустота, никакого обмена данными, никакой слежки. Даже почему-то легче думать и говорить стало, словно дополнительная оперативная память освободилась.