– Ам… Да… – Я завернула монетку в платок и старательно спрятала за пазухой. – Действительно, подделка!
– А чего тебе с подделкой мучиться? – вдруг подобрел Чур. – Давай я ее у тебя на что-нибудь сменяю? Например, на эти десять золотых! Все какая-никакая, а валюта. А в пути чем больше монет, тем лучше. Путь-то у вас явно неблизкий.
– Да вы не переживайте! Обойдемся, – улыбнулась я.
– А за двадцать золотых сменяешь?
Угу. Хороший ход. Сначала сказать, что артефакт не артефакт, а потом постараться его выкупить.
– Не-не-не! – Я помотала головой и поднялась. – Вы извините, но я вас покину. Что-то спать хочется… Пойду на шкурках подремлю?
– Ну, подремли… – с легкой угрозой согласился дед, замотал бороду как шарф и тоже поднялся. – А я продолжу свое веселье! – Легко вспрыгнув на стол, он принялся вытаскивать из бездонных карманов выпивку. – Кто тут хочет со мной в мир духов прогуляться? Налетай! А кто это у нас спит? Подъем! Вы и половины моих запасов еще не выпили, а до утра ох как далеко-о-о!!!
Подождав, пока Чур примется протрезвлять уже валявшихся на столе и под столом жертв веселья, я пробралась к Афону. Тот сидел с краю стола и, обняв Борьку, рассказывал ему что-то жалостливое.
Я прислушалась:
– А потом она меня поцеловала! И я влюбился! Понимаешь, друг? Впервые за столько лет – влюбился!!!
– А я? Говорю, о мадам, как ты хороша со своей белокурой гривой, а она?
– Шо она?
– Говорит, мордой не вышел! Люблю, говорит, брюнетов! Ну не сссука ли?
– Не, не сука, кобыла!
– А я о чем? И твоя – кобыла!
– Не, моя не кобыла! Моя – принцесса!
– И моя принцесса, только кобыла!
Нет, нам сейчас не до сантиментов.
Я вклинилась в их беседу:
– Мальчики, нам пора делать ноги, и быстро!
Они подняли на меня осоловевшие глаза.
– Во, еще одна ссу… ко… принцесса!
– Валим, говорю, отсюда! – Я потрясла одного за гриву, другого за крыло. – И чем быстрее – тем скорее!
– А что тебе тут не сидится? Накормили, напоили и еще наливают! – Афон поймал летящую к нему бутылку и вяло выдрал зубами пробку. – Твое здоровье!
– Ну уж нет! – Я почувствовала, как отчаяние и гнев наполняют меня. Вырвав из его лап зелье, так жахнула бутыль об пол, что осколки вместе с брызгами разлетелись дождем, а я почувствовала неодолимое желание приложить ладони ко лбу Афона и Борьки. И сделала это.
– Э-э! Ты чего? – дернулся Змей, когда яркий свет проник в его глаза. – Мамочки, что со мной? Как будто ведро чая с перцем выпил!
– Ай, хозяйка, ты чего молниями бьешься? Смотри, у меня аж шерсть дыбом встала! – Борька вскочил. Тоже посветив глазами, он встопорщился, действительно став похожим на вспугнутого рыжего кота.