Принесли воды, скинул Ведеркин телогрейку, гимнастерку, долго умывался, фыркал, а потом, когда выпрямился, застыли мы. Глядим на него, а слова вымолвить не можем.
— Паленый, да ты же сереньким стал, — промолвил кто-то тихо.
В одночасье поседел человек…
Он ввалился в землянку шумно и весело. Уже через час казалось, что мы знаем о нем решительно все. И что родом он из Москвы, и что отец его директор крупнейшей кондитерской фабрики, и что по утрам он пил в кровати горячий шоколад.
— Знаете, что такое горячий шоколад? Кто пил — подними руку?
Никто, конечно, не знал. А Поделкин без передышки перешел к фронтовым делам. И с тем-то он встречался, и с этим говорил, тому руку жал, этого от беды спас. Слушали его вначале серьезно, затем недоверчиво, потом с явной ухмылкой, а под конец Сидоров громко и отчетливо заключил:
— Трепло.
И повернулся спиной.
— Что? Кто трепло? Я трепло? Да я тебе за такое оскорбление! Да ты у меня! — задохнулся Поделкин.
— Трепло и есть, — еще раз спокойно сказал Сидоров.
Вот тут-то и рванул ворот телогрейки Поделкин, и все мы увидели на его гимнастерке орден Красного Знамени. В землянке наступило молчание. Такой орден — не шутка. И нам сразу показались более реальными и шоколад в кровати, и встречи с военачальниками.
— Ты документ покажи, — проворчал Сидоров.
Поделкин порылся в кармане и вытащил орденскую книжку, показал ее не Сидорову, а мне:
— Смотри, лейтенант.
— Все в порядке, ребята. Все верно.
После такого знакомства Поделкин и Сидоров не замечали друг друга.
Сидят солдаты, греются на солнышке, нехитрыми новостями делятся, разгадывают планы начальства. Но вот замечают на повозке Поделкина, и заулыбались лица, сдвинуты набекрень пилотки: все предвкушают веселье.
— Эй, Поделкин, — кричат, — соври на ходу.
— Некогда, ребята, — серьезно отвечает Поделкин и торопливо дергает вожжи, — из тыла подарки пришли, старшина сейчас раздавать будет.
Мелькнет колесо брички, и исчезнет Поделкин. А за ним уж гурьба спешит. Подбегут солдаты к старшине.
— Когда подарки раздавать будешь?
— Какие подарки? Вы что, очумели, что ли? Нет у меня никаких подарков.
— А из тыла что пришло?
— Да кто вам наврал?
— Поделкин.
— Так это ж Поделкин…
Засмущаются, засмеются, закрутят головами солдаты, однако не обижаются: сами просили соврать. И только Сидоров словно не замечал Поделкина, ни разу не поддался на его розыгрыши.
Получили мы сложное задание: за три дня до предполагаемого наступления пробраться в тыл фашистов и, когда наши погонят врага, создать панику, не дать спокойно отступить. Надо думать, не одним нам такая боевая задача ставилась, и другие пулеметчики принимали в этом участие, и партизаны, и десантники.